Мы зашли, ворота закрылись, и все мои надежды обернулись прахом. Тоска по дому столь сильная, что сердце заныло, нахлынула на меня. 'Но я не заплачу', говорила себе, сжимая ладонь в кулак. 'Я сильная',- снова и снова твердила себе, подняв голову вверх, маленькая, но решительная.
Двухэтажно здание белое и неприветливое. Нас разместили в разных крылах, но на одном этаже. Мне повезло больше чем братьям: окна моей комнаты выходили прямо на морскую гладь, которая переливалась на солнце, сверкающими изумрудами. Вода звала меня, манила к себе, искушая совершить глупость и побежать на пляж. О, как в тот момент я завидовала взрослым, которым можно было делать все, что вздумается их душе и идти куда угодно, даже навстречу солнцу.
В комнате стояли кровати. Их было так много, что я сбилась со счета на десяти, а потом обсчиталась, запутавшись в их расположении.
Несколько шкафов стояли возле стены и маленькие комоды у каждой постели. Я уже высмотрела себе уютное местечко, но оказалось места уже были распределены. Вскоре, комнату заполнили девчонки, принеся с собой смех и болтовню. Сладкий запах конфет, жевательной резинки и хлопанье, лопнувших пузырей. Мои соседки были старше меня, и я вздохнула, подумав, что подруг мне здесь не найти.
Самую яркую блондинку звали Кристиной. Это на неё в вагоне ресторане положил глаз мой старший брат. Длинные волосы, белая кожа, симпатичная можно так сказать. Хотя, Кристина не понравилась мне сразу, что-то в её взгляде настораживало . Может надменность? Уверенность в себе, или просто холод, отражали её глаза.
Не успела я распаковать вещи, как меня позвали к телефону, который стоял в конце коридора на столе, где сидел дежурный по этажу.
Мамин голос такой далёкий и нежный. Эх, и опять появились противные слёзы, комок подкатил к горлу, мешая дышать, когда я отвечала на её вопросы.
- Всё хорошо мама. Мне всё нравиться,- говорила я ей, не хотя её огорчать. Она тоже рассказывала про работу, передавала привет от отца и сказала вести себя, как подобает маленькой леди. Я улыбнулась, натянутой бодрой улыбкой, что придало голосу живости, сказав:
- Я тебя очень люблю мамочка ,и буду скучать.
- Моя милая. Моя златокудрая принцесса, так мать называла меня. Я буду звонить, обещаю, ну всё, дорогая мне пора.
Завтрак в длинной укрытой тенями столовой с высокими окнами, за которыми рос кипарис, раскидистый дуб шуршал по стеклу своей кроной, а мне в горло кусок не лез. Я размазывала овсянку по тарелке, рядом лежало желе. 'Гадость гадостью и как все это едят'?- подумала я, видя, как многие девочки уминают за обе щеки. Я выпила пару глотков апельсинового сока, отдающего мелом, и всё - время завтрака подошло к концу. Мы снова вернулись в комнаты, чтобы переодеться и идти на море.
