И спящее в глуши безжизненных лесов
Я эхо севера вечернею порою
Будил гармонией гомеровских стихов.
<…>
Долины милые, лесов уединенья!
Нет, я не прихожу покой ваш возмутить;
Живой я прихожу искать воды забвенья:
Поток приютинский, дай мне его испить!
Для одинокого, неизбалованного судьбой Гнедича Приютино было связано не только с радостью творческих трудов, но и с печальными воспоминаниями о несчастной любви к прелестной Анне Фурман, юной воспитаннице четы Олениных, в которую был также безответно влюблён и Батюшков. Приютинские пейзажи оказывают на душу Гнедича умиротворяющее воздействие:
Вот здесь я, заключён зеленой сей стеною,
Мой ограничу взор прудом недвижным сим,
С его спокойствием сольюсь моей душою
И обману печаль бесчувствием немым.
Вот здесь семья берёз, нависших над водами,
Меня безмолвием и миром осенит;
В тени их мавзолей под ельными ветвями,
Знакомый, для души красноречивый вид!
В двух последних строках поэт говорит о небольшом мавзолее, устроенном Алексеем Николаевичем Олениным в память о старшем сыне Николае, убитом в Бородинском сражении. Мавзолей стоял на месте дубка, посаженного юношей и засохшего после его гибели. На камне была выбита сочинённая Гнедичем надпись:
Здесь некогда наш сын дуб юный возращал:
Он жил, и дерево взрастало.
В полях Бородина он за отчизну пал,
И дерево увяло!
Но не увянет здесь дней наших до конца
Куст повилики сей, на камень насажденный;
И с каждою весной взойдёт он, орошенный
Слезами матери и грустного отца.
В торжественной тишине ночного приютинского пейзажа, залитого серебряным лунным светом, Гнедичу чудится, что душа Николая Оленина нисходит с небес в родное имение, что «здесь, в сих местах, дух сына обитает незримым гением отеческих полей» и что дух – утешитель этот «на небо грустному указывает» ему.
Прошло время. В 1833 году не стало Гнедича, в 1838 году умерла Елизавета Марковна. Спустя три года после её смерти Приютино было продано надворному советнику Адамсу. Имение надолго перестало быть «приютом вдохновения» поэтов. Лишь в 1974 году усилиями энтузиастов здесь был открыт музей, благодаря чему мы снова можем насладиться неповторимой красотой чудесной усадьбы, которая некогда была так притягательна для Пушкина, Гнедича, Крылова, Батюшкова и других литераторов.
Михайловское, Тригорское и Петровское
Из шумного Петербурга Пушкин не раз отправлялся в Михайловское, родовое имение Ганнибалов на Псковщине. Впервые поэт побывал там летом 1817 года после окончания Лицея. Михайловское, соседние с ним имения Тригорское и Петровское, живописная долина Сороти, озёра Кучане и Маленец, Савкина горка, Святогорский монастырь – словом, весь ныне легендарный край и полученные здесь впечатления нашли яркое отражение в творчестве великого поэта: в стихотворениях «Простите, верные дубравы», «Домовому», «Деревня», «П.А. Осиповой», «19 октября», «Зимний вечер», «Я помню чудное мгновенье…», «Признание», «…Вновь я посетил», в романе «Евгений Онегин», трагедии «Борис Годунов» и многих других.
