Наступил последний, завершающий миг. Их голоса слились в одном торжествующем крике. И все кончилось.
Когда Пол встал, его вновь охватило отвращение. Он взглянул на лежавшую Джо, на разорванное, смятое платье, белеющие из-под задранной юбки голые ноги, на её груди, все ещё влажные от его поцелуев, увидел похотливое, удовлетворенное выражение её темно-синих глаз… и ему захотелось убить её.
— Пойди, переоденься, — резко бросил он.
Джо медленно села на кушетке. На лице её появилось смущенное и испуганное выражение.
— Что с тобой, Пол?
— Ничего, — сухо ответил он. Ему хотелось закричать на неё и сказать ей, что с ним происходит. Но он подавил в себе это желание. И спокойно добавил:
— Что-то я сам не свой последнее время. Наверное, слишком много работал.
Он резко повернулся и направился в гостиную, к бару. Он стал наливать себе виски и вдруг его взгляд случайно упал на пустое место на стене. Пол судорожно сглотнул и медленно опустил свой стакан.
Потом он позвал:
— Джо!
Он снова позвал её, на этот раз пытаясь скрыть вспыхнувший в голосе гнев. Она откликнулась из соседней комнаты.
— Пол? Ты звал меня?
— Да, Джо.
Он не отрывал взгляда от светлого пятна на стене. Обрамленного темными полосками пыли. Места, где раньше висела картина. Замечательное полотно Ренуара.
— В чем дело, Пол?
Это была самая дорогая из всех картин в их доме. Пол повернулся к Джо и выдавил улыбку на лице.
— Мне кажется, здесь что-то висело. А теперь ничего нет.
— Ах, ты имеешь в виду этого Ренуара?
— Да.
Она рассмеялась, но при этом украдкой, почти со страхом, наблюдала за ним.
— Пол, если бы ты только мог видеть свое лицо сейчас. Оно такое бледное.
— Итак, где же картина?
— Но я же говорила тебе. Разве ты не помнишь?
— Что именно?
— Про Карстеров. Разве ты забыл, что миссис Карстер устраивает благотворительную выставку. И я обещала ей Ренуара. Его унесли час назад. Джо по-прежнему была в разорванном платье. Волосы растрепались, но все равно она была прелестна. Даже ещё красивее в таком виде, с горечью подумал он.
Джо подошла к нему, на губах её играла улыбка.
— Пол, ты и в самом деле не помнишь, как я говорила с тобой об этом. На прошлой неделе. Ты сказал, что мы можем одолжить её на время Карстерам.
И тогда он вспомнил, что она и впрямь спрашивала его насчет картины. Спросила его в ту самую минуту, когда он с головой был погружен в свою работу над проектом, в решение мучительных проблем.
— Пол, это же только на время. Совсем ненадолго. Через две недели мы получим её обратно.
