— Как тебя звать, пугало огородное? — резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.
Ворон с трудом встал на лапы.
— Имя Стамун тебя устроит?
— Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем, — сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы. — Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.
Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.
— Уэйскам, — ответил ворон.
— Кто прислал приказ для Элет?
— Кар-р! — Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением. — Так ты подслушивал?
— Да, болван. Конечно, подслушивал.
— Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?
— Я тебя отпущу, — пообещал Кикаха, — и даже пальцем не трону.
— Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем, — возразил ворон.
— Я не стану причинять тебе боль, — сказал Кикаха. — В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!
На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.
А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?
Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.
— Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.
Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.
— Обещаю, что позабочусь о тебе, — сказал Кикаха, — если расскажешь мне всю правду.
— А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
— Я сделаю все, что в моих силах, — сказал Кикаха.
— Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
— Говори! Но только по делу!
Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.
