.
Уже говорилось выше о том, как хорошо знает Льюис Испанию и испанцев. Если он превосходно знает историю этой страны, нравы и характеры ее людей в XX веке, то Уэльс Льюис знает еще лучше и ближе, будучи плоть от плоти этого края.
Каков бы ни был сюжет «От руки брата его», роман этот прежде всего исследование «валлийского характера», книга об Уэльсе и его людях. Норман Льюис пишет о том, чем дышал от рождения. Он обобщает воспоминания, строит образы, основанные на многолетних наблюдениях. В чем-то главном — в своей «атмосфере» — книга его даже автобиографична.
События развертываются вблизи горы Пен-Гоф в районе Западного Уэльса. Гора эта в изображении Льюиса воспринимается как зловещий символ проклятья, наложенного природой и историей на нравы и жизнь края. В выборе художественных средств, красок и их оттенков мастерство писателя никогда еще не было столь тонким и совершенным, как здесь в изображении ландшафта, знакомого ему с детства и в равной мере с детства и любимого, и ненавистного. Ландшафт в романе, в частности описание горы, конечно же, не «фон» и не требует ни пояснения, ни комментария. Читая описание Пен-Гофа в 3-й главе, любой человек ощутит присутствие этой горы как нечто живое, она словно мрачное действующее лицо в той драме, которая разыгрывается в романе Льюиса у ее подножия.
…Из года в год, из столетия в столетие валлийские земледельцы, хотя и обреченные на поражение, дрались за то, чтобы вырвать себе пропитание со склонов мрачной горы. Их гнало к ее вершине непреодолимое стремление к земле, которая их заманивала и как бы заколдовывала.
Постепенно мученики Пен-Гофа превращались в особую породу людей: они привыкали к тяжкому труду к огромному напряжению, они замыкались в себе, поздно заключали браки и мало рожали детей. Даже общаясь друг с другом, они больше разговаривали знаками, чем словами. Люди края в изображении Льюиса — недобрые люди, и живут они как бы под влиянием, как бы в тени Пен-Гофа. Льюис нарисовал валлийцев такими, какими увидел их в первые дни своей жизни. Он ничего не приукрасил и ничего не скрыл. Притом нигде не сгустил краски.
Создавая роман, Льюис говорил, что в его произведении не будет политики. Правда, психология изображаемых людей интересовала его на этот раз особенно живо. И в то же время политики в книге сколько угодно. Если в его «Вулканах над нами» или «Зримой тьме» политика кричит с каждой страницы, здесь она звучит в подтексте, но звучит очень убедительно и красноречиво.
