В полуподвале, куда спускался обрубок лестницы, было темновато, и кто-нибудь то и дело запинался за брошенные тут ведра и куски труб. Шумела перемена, но им было все равно – пусть вот-вот грянет звонок, пусть. Решение уже витало в воздухе.
– Что тут неясного! – Алиса звонко стукнула кулаком по ладони. – Нужно устроить им всем. Предлагаю бойкот и уйти с уроков. Лилия поймет, что была не права.
Второго сентября дежурной была вечно занятая математичка, и в холле она не стояла, хотя и была обязана проверять у каждого наличие сменной обуви. Выдался какой-то особенно сложный случай с расписанием, она сидела в учительской и кусала остро отточенный карандаш. Поэтому на выходе их никто не остановил.
За школой толпились угрюмые старшеклассники.
– Сваливаете с уроков, малышня?
На следующий день они узнали, что Жаннетта ушла.
Седьмое сентября – день телефонных звонков
Выдавливая из себя по слову, Вета рассказала о произошедшем. Не так уж и приятно оказалось признаваться в том, что она испугалась обнаглевшего школьника. Но Вета вспомнила, как онемели до бесчувственности пальцы и как хлопнулся об пол тяжелый журнал, и по спине снова пробегал строй ледяных тараканов.
Антон слушал молча и ни разу не усмехнулся. Вета внимательно наблюдала за его лицом – если бы уголки его губ только дрогнули, она бы тут же прекратила разговор. Но он серьезно кивнул.
– Ты можешь написать заявление, и вполне вероятно, что его родителей серьезно накажут.
В машине она согрелась. В машине было тепло и спокойно, а из-за затененных боковых стекол казалось, что на городских улицах давно сгустились сумерки.
– Я не буду ничего писать, – вздохнула Вета, прикрывая глаза. Стало грустно, что Антон не понимал таких простых вещей. – Если напишу, это будет выглядеть, как будто я сдалась, запаниковала. Испугалась.
Он пожал плечами, плавно поворачивая руль. Машина въехала в узкий переулок между двумя высотками, и низкие ветви деревьев заскреблись по крыше.
– С другой стороны, нападение на человека, знаешь ли, серьезное преступление, – сосредоточенно проговорил он.
Вета мотнула головой:
– Он сделал это специально, чтобы я подняла шум. Я же видела, они весь этот спектакль придумали заранее. Отрепетировали и показали мне.
Мороз снова побежал по коже, хотя еще стоя у окна в подсобке Вета всячески уговаривала себя успокоиться. Оказывается, как мало надо для страха – журнал выпал из рук, и все. Страх шершавым языком лижет коленки.
