— Спасибо, Мэриэнн, мне ничего не нужно.
Она кивнула.
— Если тебе что-то понадобится…
— Я тут же дам тебе знать.
Как бы она ни крепилась, Линвуд понимал, какое это для нее ужасное потрясение. Все молчали.
— Как бы мне хотелось… — начала было Мэриэнн, но прикусила губу, изо всех сил стараясь не разрыдаться.
— Ротерхем мертв, Мэриэнн, — сказал он. — Конец всему, что было прежде.
Он многозначительно посмотрел на Найта, который стоял с непроницаемым лицом, тем не менее Линвуд заметил промелькнувший в его глазах проблеск благодарности.
— Слишком высока цена, — произнесла Мэриэнн, всматриваясь в лицо брата.
— Возможно. Но я не раскаиваюсь в том, что сделал.
— Френсис, — прошептала она, и слезы заструились по ее щекам.
Он улыбнулся, понимая, что ей пришлось пережить за эти годы.
— В действительности есть кое-что, что ты можешь для меня сделать.
— Только скажи.
— Не приходи сюда больше.
Закрыв глаза, она всхлипнула:
— Прошу тебя, Френсис.
— Пообещай мне, Мэриэнн.
Она кивнула:
— Хорошо, раз таково твое желание.
Обняв рукой за плечи, Найт стал подталкивать ее к двери:
— Идем, Мэриэнн.
Она рыдала навзрыд, не стесняясь. Взгляды мужчин встретились. Рейф Найт кивнул:
— Я всегда буду о ней заботиться.
— Лучше тебя этого никто не сделает. — Линвуд всегда это знал.
Тяжелая дверь захлопнулась, и он снова остался один.
Тем вечером Венеция смотрела репетицию спектакля в театре. Ее роль исполняла дублерша. Она слушала, как мистер Кембл объясняет девушке, как нужно держаться на сцене, каким голосом произносить слова, как воздействовать на зрителя, все то, что было для Венеции жизнью, имело значение. Прежде, но не теперь. Она чувствовала себя опустошенной и оторванной от действительности, бледной тенью прежней уверенной в себе женщины.
— Венеция?
Она поняла, что мистер Кембл обращается к ней.
— Мистер Кембл? — переспросила она.
— Ты уверена, что должна находиться именно здесь?
— Где же еще мне быть?
Театр — ее дом, ее семья, сколько она себя помнит. Ей было страшно представить, где бы она была и что делала, если бы не театр.
— Дублерша вполне может завершить сезон.
— Напротив, мистер Кембл, я сделаю это сама.
Она просто обязана так поступить. Театр являлся ее внутренней сущностью.
— Рад это слышать, — с улыбкой ответил мистер Кембл и, понизив голос, добавил: — С мисс Болтон зал остается полупустым. Публика приходила смотреть на твою игру, ты же знаешь.
Она ничего не ответила.
— Я распоряжусь, чтобы твое имя включили в пятничные афиши.
