Вернувшись в кабинет, Крис взялась за сценарий. Внезапно к ней подбежала Риган.
— Приветик. Что такое опять стряслось?
— Мам, там какие-то странные звуки.
— В твоей комнате?
— Будто стучит кто-то. Я заснуть не могу.
Где же, черт побери, эти его капканы?
— Ложись в моей спальне, детка, а я пойду взгляну.
Через минуту девочка уже была в постели.
— А можно я, пока не засну, телевизор немного посмотрю?
— А где твоя книга?
— Так и не нашла. Можно?
— Конечно. — Крис щелкнула кнопкой. — Громче не нужно?
— Нет, мам.
— Постарайся заснуть.
Крис выключила свет, вышла из спальни и, миновав холл, по узкой лестнице поднялась на чердак. Там она открыла дверь, нашла на ощупь выключатель и, пригнувшись, прошла вперед.
Картонные коробки на сосновом полу; в них — газетные вырезки и старая корреспонденция. Ничего больше — если не считать мышеловок. Шесть штук, и каждая с приманкой. Вокруг ни пылинки. Свежесть и чистота. Ни батарей, ни труб; ни каких-либо пробоин в крыше.
— Здесь ничего нет.
Сердце у Крис чуть не выскочило из груди.
— О господи! — она резко обернулась; с трудом перевела дух. — Карл, Бог с тобой, напугал до смерти!
Он стоял на ступеньках у самого входа.
— Мне очень жаль. Но вы видите сами. Тут чисто.
— Вижу. Спасибо тебе.
— Может быть, лучше кошку?
— Что?
— Чтобы ловила крыс.
Он отвесил легкий поклон, повернулся, не дожидаясь ответа, и быстро спустился вниз. Несколько секунд Крис стояла в оцепенении. Вот уж действительно тонкое чувство юмора: попробуй его улови.
Она снова вспомнила о стуке: подняла голову, осмотрела крышу. Улица обступала дом плотной зеленой стеной: ветви яростно бились с плющом, оспаривая жизненное пространство. Добрая треть особняка была скрыта под кроной гигантской липы. Может быть, белки, в самом деле? А что же еще? Или ветви. Точно. Наверное, ветви. Последние ночи были ветреными.
“Может быть, лучше кошку?”
Крис бросила взгляд на дверь. Ишь, умник нашелся! Она улыбнулась вдруг каким-то шальным своим мыслям; быстро спустилась в детскую, взяла что-то оттуда и отнесла на чердак. Затем вернулась к Риган, перенесла спящую девочку в ее спальню. Наконец, поднялась к себе и, выключив телевизор, легла спать.
До утра в доме было тихо.
За завтраком Крис заметила, как бы между прочим, что слышала ночью звук захлопнувшейся мышеловки.
— Не хочешь взглянуть? — спросила она Карла, делая вид, что поглощена своим кофе и утренней газетой. Тот молча вышел.
Они столкнулись в холле второго этажа: Карл с совершенно невозмутимым видом нес в руке большого плюшевого мышонка. Крис замерла с удивленно поднятой бровью.
