Она также прославилась умением вести себя во время перебранок. Она болтала больше, чем все ее соседки, вместе взятые, она была чрезмерно доверчивой в пустяках и всегда охотно давала дружеские советы; но также умела держать язык за зубами и моментально определяла истину даже в самых досужих предположениях. И еще она никогда ни на кого не доносила; она знала: стоит ей открыть рот — и обыкновенной ссорой дело не закончится.
У Джоани были и другие достоинства. Она собирала каталоги, по которым женщины делали себе покупки (особенно часто на Рождество и в дни рождения), благодаря этому ей было известно финансовое положение каждой семьи. Джоани гордилась тем, что никому не задолжала и пенни, но ей самой не нравились люди, которые пользовались в своих целях ее добротой.
Она также гадала на картах Таро за небольшую плату, и это заметно повышало ее престиж в обществе, потому что соседки хотели знать, выберутся ли они наконец из этой беспросветной нищеты, а самое главное — когда это произойдет; не меньше они интересовались и тем, ждет ли их в будущем любовь. Поскольку мужчины ни у кого не задерживались надолго, ее предсказания пользовались колоссальным успехом. Сама Джоани смеялась: таких оптимисток еще поискать! Но она понимала, что им и полагается быть такими, с другим отношением к жизни быстро пойдешь ко дну.
Так или иначе, но у нее здесь была своя небольшая ниша. Жизнь, полагала Джоани, такая, какой ее создают, и она лепила ее по возможности лучше. Счастье, как она не уставала повторять детям, это состояние ума.
Втиснувшись в тугую черную мини-юбку и вызывающе просвечивающуюся блузку, она сунула ноги в туфли с невероятно высокими каблуками и с важным видом, выставив вперед грудь, вышла в коридор.
— Ой, мамочка, какая ты красивая!
Голос Киры дрожал от возбуждения. Она еще не понимала, что переизбыток макияжа и духов — это признак дурного вкуса. Мать в ее глазах была восхитительной.
— Спасибо, милая. У тебя есть деньги?
Кира кивнула; светло-голубые глаза излучали обожание.
— Ты вся благоухаешь!
— Когда она вернется, будет источать запах мужского туалета в Сохо.
Этот укол исходил от Жанетты, средней дочери Джоани.
— Ты, наверное, часто там бываешь, милочка? Раз уж даже запахи тебе известны…
Джон-Джон и Кира засмеялись. Джоани хохотала вместе с ними, хотя в глубине души ее обидело замечание Жанетты. Она лучше других понимала, с чем приходится ежедневно сталкиваться ее детям, и делала на это скидку.
