Хрип и треск сменили музыку; я поспешил остановить круг и, взяв свечу, отправился к двери. Огромная черная тень выросла на стене рядом со мною. Я не хотел ее сопровождения, вытянул вперед руки с огнем, и она исчезла.
Уснул я у себя, как пристреленный.
Утром, только я открыл глаза, первое, что отразилось в них, были приотворенная дверь и выглядывающая из-за нее обеспокоенная физиономия с бабочкой. Бабочка этот раз была весьма встрепанная.
Увидав, что я проснулся, Гамлет вошел в комнату.
— С добрым утром-с, барин! — произнес он, забирая для чистки мое платье. — А мы уж сумлевались, все ли с вами благополучно?
— Да разве ж я так заспался?
Я схватился за часы: они показывали всего восемь.
— Не во сне дело-с! — таинственно ответил Гамлет и слегка нагнулся ко мне, держа на руке мои вещи. — Барин покойный опять этой ночью по дому ходили-с! — вполголоса доложил он.
— Что за чушь?! — воскликнул я.
Гамлет отрицательно качнул головой.
— Ей-Богу-с! — с непоколебимым убеждением подтвердил он. — Вчерась на ночь глядя вам побоялся доложить, а у нас в дому очень нечисто-с.
— Да что же произошло? — все еще не соображая, в чем дело, спросил я.
— На граммофоне ночью упокойник играли-с! — совсем понизив голос, сообщил Гамлет. — Сторож в саду ходил, да вдруг видит свет баринову комнату наверху осиял. Так он и обмер-с! А там вдруг как вдарят комаринского, да в пляс: визг, крики-с!.. упаси Господи! Сторож дубинку шварк, да и домой по цветам без памяти! ума решился, ей-Богу-с! Жена, значит, перепугалась, пытает его — что, мол, стряслось с тобой, а он только ва-ва-ва… по-волчьи зубами лязгает-с! Водки в него вкатили полбутылки — отошел, рассказал, что видел. Истинно страсти!!
Мне стало неудержимо смешно.
Я сел и сделал вид, будто усиленно сморкаюсь в платок.
— Кого-де он видел? — спросил я.
— Барина-с! Нечистых полон дом был: оно понятно-с — без покаяния ведь скончались!..
Разубеждать его не приходилось — такая глубокая вера дышала в каждом его слове.
Гамлет ушел, а я лег в ожидании его возвращения навзничь и закинул руки за голову. Мне вдруг пришла мысль, — что бы я почувствовал, если бы произошло чудо, и вчера в зале, или отворив дверь в библиотеку, я лицом к лицу столкнулся бы с мертвым Батеньковым?
Дать себе отчета я не успел; Гамлет принес платье, помог мне умыться, и я отправился в столовую.
Там меня уже ждала Глаша с кофе, с булочками и чудесными сливками; все было под стать ей — белое, румяное, свежее.
