— Что?
Вася подошел поближе и наклонился к больному. Тот что-то едва слышно лепетал и пытался пошевелить рукой. В слабом движении плеча Василий увидел былое нетерпение этого властного человека. Неожиданно для самого себя, Василий отодвинул стул в центр комнаты и громко спросил:
— Водички желаете, Владлен Сергеевич, или пипи?
В глазах парализованного медленно всплыло изумление. Он попробовал что-то сказать, но издал только слабый хрип.
— Вы, я смотрю, чем-то недовольны? А помните, как, бывало, в институте, когда вы им рулили? Как все строились по одному вашему жесту? Целые подразделения исчезали и появлялись! Вы меня, наверное, не помните… Ну да… откуда… какой-то кандидат наук ивы!
Владлен зашипел и стал дергать лицом. Вася уселся поудобнее и закинул ногу на ногу.
— В сортир? А-а-а-а… Нет, пить хочется?! Да… я вижу… Тогда оторви от дивана свою парализованную жопу и возьми стакан сам! Тут прислуги нет!
Василий встал и, налив из графина воду, поставил ее на стол рядом с собой.
— Вставай, урод! Что, не можешь?!
В голосе Васи не было злобы, это был вызов — вызов на бой… Владлен захрипел и начал судорожно шевелить пальцами и морщить лицо.
— Вставай! Или на тебя помои вылить? Тут у нас и судно как раз полное! Не хочешь дерьма своего на физиономию, академик всех академий?! Ты, чванливый, заносчивый урод! На!
С этими словами Вася взял стеклянную утку с мочой, которую не вынесла сиделка, и опрокинул ее на академика. Лицо Владлена исказила ненависть. Он начал сжимать кулаки и из его горла вырвался хрип. Наверное, именно так хрипят звери, идя на смерть.
— Вставай, козел тебя понюхал! Псевдоученый!
В следующее мгновенье их взгляды встретились, и Владлен из последних сил сделал какое-то невероятное движение. Он рванул плечи вверх и, поднявшись с кровати, схватил коробку с лекарствами. Еще мгновенье и академик запустил ее в Василия.
— Убью мерзавца!
Владлен сделал еще движение и встал во весь рост.
В следующую секунду он покачнулся и стал падать. Вася кинулся вперед и одним движением подхватил его. Поддерживая Владлена за поясницу и плечи, он аккуратно посадил его на край дивана. Владлен Сергеевич дрожащими руками оперся о спинку стоящего рядом стула и тихо заплакал.
— Ну что вы… Владлен Сергеевич… Все закончилось, вы встали… Вы молодец, я горжусь вами.
— Прости… прости меня, сынок… Христа ради прости… я… я все помню… все… и спасибо… спасибо тебе…
— Это вам спасибо, Владлен Сергеевич.
— Мне?! Мне за что?
