— Разберемся.
В окошечко просунулась голова молодого парня.
— А у вас программа телепередач есть?
Соболь нагнул голову киоскера пониже.
— Это он?
— Н… нет. Кажется нет.
— Кажется, или нет?
— Нет, это не он.
Гром вытолкнул голову из окошка.
— Нет программы и не будет. Кино закончилось.
Они переглянулись. Соболь принял решение.
— Вот что, диверсант! С этих пор ты работаешь только на нас. Как только этот мужик из военного городка придет за журналом, ты не-ме-дле-нно берешь жопу в горсть и бежишь к телефону. Звонишь по этому номеру. И попробуй только смухлевать. Ты жить хочешь?
— Очень хочу!
— Это хорошо. Хочешь, значит, возможно, будешь. Но все зависит только от тебя. Повторяю, ты работаешь на нас. А мы люди серьезные. Шаг влево, шаг вправо, попытка к бегству — расстрел! Ущучил?
— Ущучил!
Соболь отпустил его воротник и киоскер оказался на полу. Особисты шагнули к выходу. Киоскер жалобно пискнул. Гром обернулся.
— Не понимаю. Говори громче!
— А конвертик?
— Какой конвертик?
— А сегодня утром уже приходил этот, с аэродрома. Оставил конвертик для иностранца.
Гром протянул руку.
— Почему сразу не доложил. Давай сюда.
— А… нету.
Соболь грозно нахмурил брови.
— Ты что, с нами в прятки играешь? То есть, то нет.
Киоскер отчаянно замотал головой.
— Нет, нет, не играю! Как можно! Конвертик-то иностранец забрал, но я… грешен… заглянул внутрь.
— Что там было?
— Листочек бумаги. Письмецо, значит.
— Прочитал?
— Ага. Только ничего не понял.
— Говори, что там было написано, мы разберемся.
— Только два слова. «Зеленый Таджик».
Особисты переглянулись.
— И все?
— Все.
— Ты ничего не упустил?
— Нет, нет! Было написано только это!
— Молодец! Тебе зачтется. Работай дальше.
Они вышли из киоска. Гром шумно высморкался.
— Ты что нибудь понимаешь?
— Что тут понимать? Ждем звонка. И как только этот жук аэродромный заявится сюда тут же берем его под наблюдение. А потом по ситуации.
— Я не об этом. Ты понимаешь что такое «Зеленый Таджик»?
— «Таджик» это ясно. Это кто то третий. Или связник между Дарбаном и кем то пока неизвестным нам или… Не, если честно, ничего не понимаю. И почему «зеленый»? Инопланетянами попахивает.
Соболь уставился на него.
— Не сходи с ума. Какие еще инопланетяне?
— А что… Все возможно. Помню, вел я как то наружку за одним объектом. Мужик как мужик, две руки, две ноги, голова на месте. Представляешь, чистое поле, деваться ему некуда, я сижу в стоге сена, бинокль на него направил. А он шел себе, шел по травке и вдруг исчез! Во, дела!
