На площади перед пристанью после дождя парило как в бане. Было немноголюдно. Ободранная бездомная собака выкусывала блох из клочкастой шерсти перед входом в кафешку. Старухи щелкали семечки и лениво переругивались друг с другом.
Киоскер только начинал рабочий день. Он долго гремел ключами, открывая непослушный висячий замок. Агенты терпеливо ждали. Наконец, окошечко распахнулось. Гром вразвалочку подошел к киоску.
— Здорово, папаша!
Киоскер, которому было от силы сорок лет удивленно посмотрел на него, но спорить не стал. Клиент всегда прав!
— Здравствуйте! Что будем брать? Есть свежие номера «Спид Инфо», «Скандалы недели». Интересует?
— Не интересует. Мне журнал по географии нужен.
— По какой географии?
Гром оглянулся на Соболя. Тот пожал плечами. Черт его знает, как называется! Гром прищелкнул пальцами.
— А ты сам не знаешь, какой?
— Не знаю.
— А тот, который ты иностранцу продаешь. Понял, о чем речь?
Киоскер переменился в лице. Воровато посмотрел по сторонам и жалобно сказал.
— Ну продаю, ну и что. Если человеку нужен, почему не помочь? Ничего с этого не имею, самую малость только.
— Малость? А ты знаешь, что за эту малость двадцать пять лет дают? Открывай свою конуру, живо!
Не дожидаясь, пока киоскер откроет дверцу, Гром пнул ее ногой. Задвижка жалобно хрюкнула и вылетела, оскалив кривые зубы-гвозди. Особисты ввалились внутрь. Соболь схватил киоскера за воротник и прижал к стенке. Гром полез под прилавок.
— Где?
Киоскер жалобно пискнул.
— В банке.
— Каком еще банке? Зубы не заговаривай!
— В стеклянном… в стеклянной. Поллитровой. Господи, да за что же мне это! Всего то десять долларов!
Соболь встряхнул его.
— Какие доллары!? Ты что, не понимаешь о чем идет речь?
— О взятке.
— Нужна нам твоя взятка как корове бычий… Где конверт, который тебе передал иностранец!?
Киоскер, наконец, сообразил о чем идет речь, но легче от этого ему не стало. Он медленно пополз по стенке. Соболь помог ему принять вертикальное положение.
— Заумирал. Ты эти игрушки брось! Как Родине изменять, так здоровенький, а как ответ держать так сразу обезножил. Встать смирно!
Киоскер вытянулся в струнку. По его лицу поползли капли пота.
— Господа… друзья… товарищи! Я не знаю, кто он! Ей Богу! Он приносит мне конверты, я кладу их в журнал, журнал покупают.
— Кто покупает?
— Да не знаю я кто! Кто то из военного городка. Иногда приходит в летной форме, иногда в штатском. Честное слово, клянусь я вам, я ни в чем не виноват!
