— Лелита, я не могу уйти отсюда.
Дни и ночи бродит он под ее окном. Изредка заговаривает с нею, то и дело вздыхает. Робкое, стыдливое обожание.
— О чем ты сегодня думала, Лелита?
Она не ответила, капризно, по-детски наморщила лоб.
— Я шел мимо и слышал, как ты играла. Что-то такое красивое.
Он снова опустил глаза; как хотелось, чтобы эти скучные слова звучали горячо, ярко, сильно!
— Играла то же, что всегда. Этюд. Вот этот.
Она тихонько стала напевать.
Всем сердцем помнил он что-то другое, и слова девушки повергли его в смятение. Если даже она играла то, что всегда, значит, играла по-другому, ведь все почему-то изменилось — свет, воздух, расстояния, смысл слов. Что-то новое вторглось в прочный распорядок жизни. Новое, чужое и, конечно, страшное.
Он хотел сказать, что ночью слышал другую музыку, в ту минуту, когда…
— Вчера ночью.
Он сказал только это и внезапно умолк, испуганный. В самом деле, ночью она играла то же, что всегда, но проехала карета, и музыка прервалась, а потом стала совсем другой, к ней примешалось что-то странное.
Услыхав «вчера ночью», девушка вся напряглась, даже пробежал от волнения по телу легкий озноб. Она ждала рассказа о таинственном незнакомце, что приехал вчера ночью и пробудил столько сладостных грез в ее душе.
— Куда он едет? — спросила она.
— Да не знаю. Я говорю про то, что ты играла вчера ночью, — отвечал он в смущении, невольно выдав свои чувства. И тотчас увидел, что она разочарована. Отвернулась, глядит рассеянно в сторону, кажется, даже скучает. Ну конечно, ей хотелось услышать совсем о другом. Долго молчали, он в страхе, она в раздражении. Наконец он догадался — надо сейчас же что-то сказать, иначе все кончено, он навсегда будет изгнан из царства нежности и мучений, где дозволено ему было до сих пор пребывать. И, стремясь избежать нависшей опасности, заметил с притворным равнодушием: — Да, вот еще что: вчера ночью, поздно, приехал кто-то, в карете.
Она сказала с гордостью:
— Я знаю.
Но он продолжал, он мстил кому-то, он убивал призрак, нагло вторгшийся в мир его тихих грез:
— Обычный приезжий, ничем не примечательный. — Он смотрел в землю, он твердо решил не сдаваться, во что бы то ни стало погубить врага.
Она не отвечала ничего, но в глубине души горячо опровергала каждое его слово. Нет, вовсе не такой, как все другие, он приехал один, ночью, ворвался нежданный в сонную тишь городка.
— Коммивояжер скорее всего. Ткани предлагает или, может, продукты…
