Она протянула Седому узкую ладошку, на которой лежал коржик. Именно такой, какие продавали в школьной столовой за 8 копеек. Седой почувствовал, что на глаза ему наворачиваются слезы. А девочка словно загипнотизировала его. Седой протянул руку, взял коржик и так и остался стоять.
– Вы приходите еще. Я вам опять еды принесу. У меня ее много. Там, – девочка кивнула рукой себе за спину.
Седой кивнул, по-прежнему не находя слов, и в этот момент услышал за спиной топот. Судя по звуку, бежало двое или трое мужчин. Даже не оглянувшись, Седой остро почувствовал, что сейчас его будут бить. И оказался прав. Через мгновение мощный удар свалил его в талый весенний снег. Седой по привычке закрыл голову руками и только покряхтывал, когда сильный удар достигал цели. Седого били не раз: и в милиции, когда попадал туда, и свои братья-бродяги, когда схватывались из-за какой-нибудь мелочи. Но эти, месившие его, словно тесто в казане, бить умели и делали это с наслаждением. Седой, как уж, елозя по земле, уже подумывал, что вот и закатилась его такая никчемная жизнь.
– Оставьте его!!! – неожиданно прорвался детский крик сквозь сопение проводивших экзекуцию мужчин. – Ну!!! Я кому сказала?!
Удары прекратились. Рывком Седого вздернули с земли, поставили на ноги.
– Ты кто? – требовательно спросил молодец с абсолютно лысой головой.
– Бомж, – прохрипел Седой и выплюнул из разбитого рта сгусток крови.
– Я вижу, что не министр. А здесь что делаешь?
– Еду искал… Отпустите вы меня, ребята, что я вам плохого сделал? – взмолился Седой.
– Гы… гы… гы… – заржали рядом. – У него здесь типа кафешки.
– Так, значит, – констатировал молодой качок. – А к детям чего пристаешь?
– Не приставал я, – опять прохрипел Седой. – Она сама подошла.
– Оставь его, Серый! Ну, оставь! – девочка дернула лысого за рукав.
Тот подумал немного и оттолкнул Седого в сторону, так, что тот отлетел и больно ударился об угол мусорного бака. Напоследок пригрозил:
– Проваливай! Еще раз здесь увижу – в землю закопаю. Живьем. И считай, что тебе крупно повезло.
– Да он сам сдохнет. Ты посмотри, Серый, на этого доходягу.
Но Седой тогда не умер, а выкарабкался. Правда, после этого еще долго болели два ребра. Боль отдавалась во всем теле при каждом вздохе, но со временем стала слабеть. Он тогда приполз в подвал еле живой и целую неделю лежал в лежку. Костлявая старуха смерть уже вцепилась в него обеими руками и тянула в свои владения. Но Седой смог отбиться и опять вынырнул на поверхность, где бурлила жизнь. Хотя сам удивлялся, откуда и силы взялись. Но не в поликлинику же ему было идти, в самом деле? Народ смешить, да и пугать одновременно. Кому он там нужен – без полиса, без денег? Человек, выброшенный с дороги жизни на обочину и как бы переставший существовать.
