Прохождение того или иного кризисного этапа жизни, по Эриксону, не всегда завершается каким бы то ни было позитивным или негативным результатом и может принимать затяжной характер, продолжаясь годами. Так, применительно к подростковому периоду, на который приходится сложная задача обретения человеком взрослой идентичности, Эриксон применяет понятие «психический мораторий» (от лат. moratorius – задерживающий, замедляющий) – длительное состояние неопределенности, связанное с поиском себя и выработкой новых моделей отношений с миром и другими людьми.
Идентичность, согласно Э. Эриксону, предстает как единство личного и общественного, не отделимых друг от друга в жизни человека, и трактуется им как психосоциальный феномен. Он акцентирует социальный аспект идентичности, подчеркивая, что существенно важной составной частью процесса самоидентификации человека является осознание им своей принадлежности к определенным малым и большим социальным группам. Групповая идентичность, по Эриксону, позволяет индивидам ощущать свою сопричастность общему делу и принадлежность к одной системе ценностей.
Чувство общности и единения с другими людьми, полагал он, настолько значимо, что в современном мире, с ростом изолированности и отчужденности, все большее распространение получают различного рода «патологии идентичности», связанные с утратой людьми способности испытывать удовлетворение от профессиональной деятельности и поддерживать отношения доверительной близости и интимности.
Э. Эриксон обратил внимание на усиление в западном обществе деструктивных конформистских тенденций, проявляющихся в форме желания субъекта «стать ничем» и раствориться в массе, а также увеличение психологической и социальной дистанцированности между людьми, в крайних случаях ведущей к антагонистическому обострению противопоставления «своих» и «чужих». Ярким примером он считал нацистскую молодежь в Германии 1930-х годов.
Подобные радикальные настроения, с точки зрения Эриксона, могут использоваться «в политике, и в частности в военной политике, для формирования у самых сильных и самых лучших молодых людей готовности жертвовать собой и убивать»[57].
В противовес стремлению к деперсонализации и разобщенности Э. Эриксон предлагал культивировать и находить разнообразные формы реализации человеческого чувства «исторической актуальности» – способности и готовности индивидов к активному соучастию в социокультурной жизни, направленных на поддержание созидательной связи между ними и обществом и гармонизацию общественных отношений. При этом он подчеркивал, что вовлеченность людей в исторический процесс должна базироваться на принципе добровольности, и интересы общества ни при каких обстоятельствах не должны ставиться над интересами людей. Гуманистическую ориентацию своей концепции Эриксон, вторя «золотому правилу» нравственного поведения, известному с V‑VI вв. до н. э.
