— Хрю-хрю… У меня! Ровно десяточек, и все как один… хрю!.. мохнатенькие… хрю!.. полосатенькие… хрю!.. повизгивают этак тоненько, как птички… Где ещё такое семейство найдёшь?
Не успели мамы согласиться, как вдруг с поля раздался голос:
— У меня семейство получше!
И на опушке появилась мама Хомячиха.
— Ну-ка, — сказала она, — попробуйте догадаться, сколько у меня деток!
— Тоже десять! — хрюкнула мама Кабаниха.
— Двенадцать? — спросила мама Барсучиха.
— Пятнадцать? — шепнула мама Ежиха и сама испугалась, назвав такое большое число.
— Как бы не так! — сказала мама Хомячиха. — Подымайте выше! У меня деток — восемнадцать душ, во сколько! И чего там болтать про шёрстку, про глазки, — это всё пустяки. Мои детки уже работать ^начали. Даром что малы, а уже каждый себе норку копает, жильё готовит. Представляете?
— Да, ваше семейство — самое замечательное! — признали все мамы. — Вы подумайте: восемнадцать деток-работничков!
Долго бы ещё удивлялись мамы, если бы на опушке не появилась Зайчиха.
Хвалиться она не стала, шла тишком-молчком.
Никто не узнал бы, сколько у неё деток, если б мама Олениха не спросила:
— Ну, а сколько душ в вашем семействе?
— Не знаю, — сказала Зайчиха. — Кто ж их считал… Может, — сто, может, — тыща, а может, — и ещё больше.
— Как так?! — подскочили мамы. — Не может быть!!.
— У нас именно так и бывает, — сказала Зайчиха. — Мы со своими детками не привыкли нянчиться. Рождаются зайчата, мы их разок покормим, а потом где-нибудь под кустом оставим — и до свиданьица!
— Зачем же? Как безжалостно! — закричали мамы.
— А затем, что так — лучше. Затаятся зайчата под кустом, притихнут — и ни волк, ни лиса их не найдут. А будь мы рядом, так навлекли бы на них беду.
— Но ведь они же маленькие!
— Маленькие, да удаленькие. И прятаться умеют, и видят зорко, и слышат чутко. Да и шубки у них тёпленькие.
— А кто же их кормит-то?
— Да любая Зайчиха, которая встретится. У нас ведь нету чужих деток, все — родные. Нынче я одного покормлю, завтра — другого. Вот и выходит, что все зайчата в лесу — из моего семейства. А сколько их, — никто не ведает. Может, — сто, может, — тыща, а может, — и того больше. Посчитайте, попробуйте!
И тут уж все мамы поняли, что всё-таки самое удивительное семейство в лесу — заячье.
ВОРОНА, УТКА, ТЕТЕРЕВ, БЕКАС, ЛЯГУШКА И МАЙСКИЙ ЖУК
Майский Жук летит над лесом, как пуля, гудит:
— У-убью-ю-у-у!
Лягушка на болоте испугалась, спрашивает:
— Кого? Кого?
Бекас, лесной барашек, заблеял:
