Открыв Молитвенник Основателя, Луиза начала произносить заклинание. Почувствовав опасность для жизни, Сайто невольно сжал рукоятку Дерфлингера, висевшего за спиной.
Перепуганная Сиеста спряталась в каком-то убежище.
- Что это с тобой? Собираешься противиться своей хозяйке? Ну, разве не интересно?
Бормочущая это Луиза была ужасающей. Ужаснее, чем боевой корабль, ужаснее, чем отряд драгун, ужаснее, чем орки, ужаснее, чем Вард... Луиза была ужаснее, чем все, с чем фамильяр сражался до сего момента.
Тело Сайто мелко дрожало.
Что это, эта сила...
Э-это - Пустота...?
- Партнер, пора сваливать, - пробормотал Дерфлингер, и в его голосе чувствовалось безразличие, однако, демонстрируя безрассудную храбрость, Сайто выхватил меч.
- Н-н-нуу, насколько долго ты продержишься со своей Пустотой! Нападай-ка!
Руны на левой руке мальчика сияли... как обычно, в середине заклинания Луиза взмахнула палочкой сверху вниз.
Бах! Пространство перед глазами Сайто с грохотом взорвалось.
Высвеченный вспышкой, фамильяр слетел с лестничной площадки и был брошен наземь.
Лицо мальчика, которого так швырнуло на землю, исказилось от ужаса, он вскочил и бросился бежать. Луиза, лицо которой появилось над лестничной площадкой, закричала:
- А ну, постой!
Подождать? Если я буду ждать, то умру. Наверняка умру.
Первобытный страх управлял разумом Сайто. Спотыкаясь и падая, мальчик в отчаянии мчался прочь.
Луиза преследовала его.
* * *
В комнате Монморанси Гиш изо всех сил ухаживал за своей возлюбленной.
Он восхищался внешностью девочки, говорил, что она - словно роза, словно дикая роза, словно белая роза, что ее глаза - словно голубые розы, - в каждом из случаев он сравнивал ее с розой, а затем он восторженно восхвалил ее, сравнивая с духами воды.
Монморанси, не составляя исключение среди тристейнских дворян, была олицетворением высокомерия и самовлюбленности, поэтому не питала отвращения к лести. Однако, повернувшись спиной к своему ухажеру, она притворялась, что с мрачным видом уставилась в окно. Это был знак: "Восхищайся мной еще больше".
Волей-неволей Гиш, снова ломая голову, выискивал слова, способные привлечь к себе внимание:
- Перед твоей красотой не бросятся ли в бессилии бежать духи воды? Взгляните, эти волосы... Совершенно как золотое поле. Море ослепительно сверкающих звезд. Аах, за исключением тебя, я больше не взгляну ни на одну девицу.
Гиш, продолжая бродить по комнате туда и обратно, уже выдал столько фраз, что их хватило бы, по меньшей мере, на текст оперы.
