— Прошу прощения! Тпру! — произнес кто-то. Учитель обернулся и увидел метрдотеля, надвигающегося на него, словно управляемая бомба. — Здесь требуется пиджак, и туалеты только для клиентов. Если привез доставку, иди через служебный вход.
— Это клуб «Двадцать одно», так ведь? — уточнил Учитель.
Губы метрдотеля искривились в ледяной улыбке:
— Отлично. В какой компании работаешь? Непременно воспользуюсь ее услугами, когда мне понадобится очень умный рассыльный.
Учитель сделал вид, что не заметил насмешки.
— У меня пакет для мистера Джо Миллера — сказал он, открывая хромовую курьерскую сумку.
— Я Джо Миллер. Ты уверен? Я ничего не жду.
— Может, кто-нибудь хочет удивить вас, — подмигнул Учитель, доставая из сумки большой конверт. — Может, произвели на одну из посетительниц более сильное впечатление, чем представляете.
Миллер, видимо, счел эту мысль интересной.
— Хорошо, спасибо. Только в следующий раз служебный вход, ясно?
Учитель серьезно кивнул:
— Непременно. Конечно, приятель. Если следующий раз будет.
— Держи, — сказал Миллер, доставая из бумажника два доллара.
— Нет-нет, чаевых не беру, — отказался Учитель. — Но я должен дождаться ответа. — Снова подмигнув, он отдал Миллеру конверт. — Может, не стоит вскрывать его при всех? Надеюсь, понимаете, что я имею в виду.
Метрдотель огляделся. Толпа ожидавших, чтобы их усадили, росла. Но любопытство одержало верх. Он нетерпеливо вошел в комнатку рядом со столом предварительных заказов. Учитель последовал за ним и встал в дверном проеме.
Он наблюдал, как Миллер вскрыл конверт и уставился на письмо. На его высокомерном лице отразилось недоумение.
— «Твоя кровь — моя краска», — прочел он. — «Твоя плоть — моя глина». Что это за чушь, черт возьми? — поднял он взгляд на Учителя, выходя из себя. — Кто это писал?
Учитель шагнул к нему в комнату.
— Говоря по правде, — ответил он, достав из сумки «кольт» двадцать второго калибра с глушителем и приставив ствол к пустому сердцу лизоблюда, — писал я.
Он выждал долю секунды, за которую в глазах метрдотеля появилось понимание. Потом, не дав Миллеру и моргнуть, дважды нажал на спуск.
Даже в маленькой комнатке выстрелы прозвучали так, словно кто-то откашлялся.
Подхватив падающего метрдотеля, Учитель усадил его в кресло и сунул окровавленное письмо между туфель Миллера. Любой заглянувший в комнатку счел бы, что Миллер на минутку присел отдохнуть.
Спрятав пистолет от чужих взглядов, Учитель повернулся к открытой двери и оценил обстановку. Он предпочитал уйти тихо, но был бы счастлив проложить выстрелами дорогу, если придется.
