Поедая рогалик с луком, она громко болтала об операции по удалению грыжи у чистопородной таксы, и он обнаружил, что невольно отступает к дурно пахнущему бездомному.
В туннеле показались фары приближающегося поезда. Учитель расслабился — близилось избавление от этой мелкой неприятности.
Но тут девица подошла к краю платформы, небрежно задев его, и капля сливочного сыра из ее рогалика шлепнулась на носок его ботинка от Прада.
Учитель в изумлении уставился сперва на свои туфли, стоившие шестьсот долларов, потом на девицу в ожидании извинений. Но та, увлеченная вульгарной пустотой своей жизни, либо не заметила, что оскорбила человека, либо ей было наплевать.
Он ощутил в животе внезапную легкость — ненависть и презрение, значительно превосходящие обычный гнев.
«Сделай это сейчас! Вот превосходная возможность. Начни миссию!» — раздался в голове хор голосов.
«А план? — запротестовал он. — Разве я не должен придерживаться плана?»
«Дурак, не можешь воспользоваться дополнительной возможностью? Импровизируй и побеждай — помнишь? Действуй!»
Учитель закрыл глаза, у него появилась цель, которую он мог назвать только священной.
«Ладно, — подумал он. — Быть посему».
Девица весила не больше ста фунтов. Ему потребовалось лишь слегка повести бедром, чтобы столкнуть ее с платформы.
Онемев от изумления, она, цепляясь за воздух, рухнула вниз и приземлилась, раскинув руки, на татуированный зад. Ее сотовый телефон со стуком запрыгал по шпалам навстречу приближающемуся поезду.
«Да! — подумал Учитель. — Это знамение — превосходное начало!»
Девица пронзительно заголосила. Рот ее открылся так широко, что туда вошел бы теннисный мяч. Наконец вместо глупой болтовни она извергала что-то подлинное, человеческое. «Поздравляю, — подумал он. — Я сомневался, что в тебе это есть».
Но выказывать приятное удивление было нельзя.
— Боже! Она спрыгнула! — закричал он.
Девица пыталась отползти с путей, упираясь ладонями, словно ноги не действовали. Может, при падении позвоночник оказался поврежденным. Учитель едва расслышал ее слова, заглушенные грохотом приближавшегося поезда:
— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, Господи…
«Жаль, что выронила свой сотовый, могла бы позвать на помощь по нему!» — захотелось крикнуть Учителю. Он понимал, что нужно уйти, но ее жалкая возня и возбужденная толпа представляли собой восхитительное зрелище.
Взявшийся невесть откуда хорошо одетый латиноамериканец средних лет растолкал людей и, спрыгнув на путь, легко поднял девицу, словно занимался этим всю жизнь.
