…Напоследок, хотя я и не знал, что это один из последних шагов в этой части нашего разговора, она уточнила:
— Патриоты противопоставляют себя интеллигентам.
Вашим патриотам интеллигенты не нужны?
— Если среди патриотов не будет интеллигентов, некому будет объяснить патриотам — почему патриоты не стали счастливыми…
— … Скажи, ты любишь время, в которое живешь?
Иногда мне кажется, что ты его не любишь, — спросила Элия.
Спрашивая, она опустила глаза, видимо, понимая, что задает очень сложный для любого человека вопрос, и, наверное, понимая, что ответ должен быть не проще вопроса.
Но я думал недолго, потому что сам не раз задавался этим вопросом.
И ответ у меня был:
— Элия, я не выбирал эпоху для своего рождения.
Больше того — эпоху для моего рождения не выбирали и мои родители.
Каждому нужно жить в то время, которое ему досталось.
— Но ты — любишь свое время или нет?
— В отношении своего времени у меня есть более интересное занятие, чем любовь или ненависть.
— Какое?
— Адекватность.
— Петр, ты показываешь мне, что правду нужно уважать, — не поднимая глаз, проговорила моя гостья. И я ответил как мог.
И как считал нужным:
— Правдой прежде всего нужно интересоваться…
— …Петр, я очень рада тому, что познакомилась с тобой, — тихо проговорила Элия Вита.
Но глаза подняла и встретила мой взгляд.
— Чему ты так рада? — улыбнулся я, продолжая смотреть ей в глаза:
— Мы ведь с тобой только спорили.
— Я не во всем согласна с тобой, и мне иногда кажется, что вам, россиянам, самим нет дела до своей страны, — сказала она; и я вполне мог бы ответить ей:
— Мы только тогда станем страной, когда нам самим до себя будет дело, — но вместо этого я переспросил:
— Тогда что же тебе понравилось?
— То, что о тебе не скажешь, что ты человек с нестиранной совестью.
А потом, помолчав, Элия Вита добавила:
— Если бы все россияне были бы такими, как ты — вы давно уже были бы мудрой страной. — И в ответ я не смог скрыть улыбку:
— Мы давно уже мудрая страна.
И, похоже… — я сделал паузу, подбирая подходящее слово для того, чтобы охарактеризовать мудрость своей Родины, и кажется, нашел такое слово:
— … неизлечимо…
— …Ты — не мираж, — проговорила она; и я ответил единственным, чем мог ответить:
— Ты — тоже…
— …Скажи, Петр, а тебя никогда не обманывали твои ожидания?
— Конечно, обманывали…
Если никто и ничто нас никогда не обманывали — значит, мы просто никому и ничему не нужны…
— …Петр, ты такой умный.
Как мой папа.
Я так скучаю по нему, когда уезжаю.
