Но при этом она хотела, чтобы у ее будущего мужа была бы не одна корова, а две.
А сейчас девушка хочет, чтобы у ее будущего мужа был бы не «Жигуль», а «Мерседес».
Ну и попробуй найти три отличия?
— Три отличия? Э… — Злата задумалась; и через мгновение передо мной была уже знакомая мне Злата:
— Я только одно отличие нашла.
— И — какое? — Мне действительно был интересен ее ответ:
— Для прабабки — коровы нужны были две, а для меня — «Мерседес» один…
— …Ну и что же, по-твоему, означает — выйти замуж? — Я не случайно свернул на брачную тропинку, потому что меня самого до сих пор брак — проблематичный институт.
— Выйти замуж?
Это… — вновь заблудилась в мыслях девушка. Впрочем, нашлась она довольно быстро:
— Это секс, но только с обедами.
— И что же тогда — муж? — я спросил не случайно, потому что, трижды побывав мужем трех разных женщин, что такое — быть мужем, кажется, так и не понял.
И получил ответ, претендующий за здравый смысл:
— Муж — это тот, кто думает, что он умнее жены.
Постепенно я стал понимать, что иногда с этой девушкой серьезным было быть смешно.
Но смешным нужно быть очень серьезно — постоянно:
— И — что ты будешь с мужем делать?
— Как что?
Человекаться…
…Как-то вышло так, что я постепенно перехватил инициативу в нашем разговоре, но Злата, довольно безлукаво, попыталась вернуть наш обмен словами в удобную для себя колею:
— Вспомните.
Вы-то сами женились только на девственницах.
А теперь — все по-новому, — сказала она, попытавшись продемонстрировать и свою, и поколенческую продвинутость в современных человеческих отношениях.
Меня не смутило то, что мы заговорили о сексе, ведь в принципе мы говорили о любви.
А в любви неприятие секса, по-моему — это любовь, сданная в складской холодильник.
И в ответ я улыбнулся, хотя и задумался: «Дело в том, что я не помнил того, хотел ли я, чтобы моя первая жена оказалась девственницей.
Наверное, я уже в таких годах, когда нормальным является не только многое помнить, но и что-то уже забыть.
В моем же нынешнем возрасте встретить женщину-девственницу было бы просто глупо — не хватало мне еще учить кого-то уму-разуму на диване». — И, видя мое молчание, Злата повторилась:
— Теперь все по-новому, — и, видимо, посчитав, что, для того, чтобы пролилипутить мое поколение, этих слов мало, тут же добавила:
— Вы хоть понимаете, что такое — новое? — И я ответил ей:
— Новое — это то, что заставляет людей дорастать до себя…
— … Уж не знаю почему, но сейчас девственниц уже и не бывает.
