— Потому что нормальные люди добровольно на застой не соглашаются.
— Так что же, социализм, по-твоему, умер естественной смертью?
— Социализм умер неестественной смертью, потому что неестественной была его жизнь.
— А почему же у нас не получился капитализм?
— Потому что при капитализме есть деньги на все, даже на социализм, а при социализме ни на что, кроме социализма, денег нет.
Энн явно задумалась над тем, что я сказал, но привычность взглядов не хотела отпускать эту молодую женщину:
— Мой папа, как и все подводники, защищал Родину. — Она была уверена в том, что ее слова верны. И это действительно были верные слова.
Правда, она не задумывалась о том, что это были не ее слова, а слова тех, кто очень хотел сделать так, чтобы она думала, что говорить так — это говорить единственно правильно.
Это был набор идеологий, не умевших вступать в дискуссию, идеологий, которые могли существовать только в одиночестве.
Но разговор шел о ее отце — самом близком для нее человеке; и мне пришлось задуматься о том, как мне объяснить этой девочке то, что ее слова неверны.
— Энн, мой папа тоже был военным — ракетчиком; и мы с тобой оба можем гордиться своими родителями, честно выполнявшими свой долг.
Но наши отцы управляли самой совершенной военной техникой, а пяти видов колбасы в магазине они не видели, — я говорил спокойно и подбирая свои слова; и слова находились сами собой:
— Военное противостояние всему цивилизованному миру — это адреналин вчерашнего дня.
Люди — это то, чем они хотят прославиться в истории.
Мудрые народы создают культуру, глупые — бомбы.
— Но ведь были же те, кто мешал России развиваться.
— Энн, весь двадцатый век главной помехой развитию России были не враги из-за границы, а ее собственная власть.
И россияне страдали от своей власти больше, чем от всех врагов вместе взятых.
— Но ведь войны существуют.
А ты говоришь, что воевать нехорошо и неправильно.
— Да, девочка, мы живем в таком мире, в котором не всегда правильно поступать хорошо и не всегда хорошо поступать правильно.
Но тут уж я ничего не могу поделать.
— Ну, а если кто-то захочет захватить нашу страну, что мы будем делать без армии?
— Как ты себе представляешь этот захват? — улыбнулся я, несмотря на то, что наш разговор был серьезным.
— Ну, например, захватить наши нефтяные месторождения…
— Энн, в двадцать первом веке для этого нужны не баллистические ракеты и подводные лодки.
Для этого даже танки не нужны.
Сейчас перспективные месторождения захватывают через биржу — просто скупают акции и становятся совладельцами.
