При иной же системе Александр Гаврилович даже и помышлять бы не стал ни об каком воровстве, честно служа Государю и Отечеству.
Ну, а ежели наш директор воровал напропалую, — что уж нам было сидеть, сложа руки?! И это при том, что все мы знали — господин военный министр и на порог министерства не пустит ни одного аудитора из государственного контроля.
Да как же тут было не осмелеть, коли мы знали доподлинно, что никто никогда нас проверять не станет? Вот мы все и смелели.
При такой утверждённой сверху безнаказанности и пошло бешеное воровство.
Таков будет мой со всею прямотою данный ответ.
Имею честь пребыть преданным слугою Вашего
Высокопревосходительства
Титулярный советник
Путвинский.
Февраля 5-го дня 1853-го года.
Глава восемнадцатая. От публикатора: опять Путвинский и Паскевич
В архиве Паскевичей мною была разыскана ещё одна записка титулярного советника Путвинского.
Как видно, и её генерал-фельдмаршал не рискнул приобщить к делу, страшась августейшего нагоняя.
Ефим Курганов,
доктор философии.
Господин генерал-фельдмаршал!
Досточтимый князь!
Ваше Высокопревосходительство изволили препроводить ко мне несколько дополнительных вопросных пунктов.
Ответствую неукоснительно.
Прежде всего было испрошено у меня, каков был господин Политковский как директор канцелярии комитета о раненых во мнении окружавших его чиновников и военных.
Александр Гаврилович был самый молодой работник комитета о раненых. Он был необычайно деятелен, энергичен и неизменно откликался на обращения людей, нуждавшихся в его попечении. Военные инвалиды называли его «душа-человек».
А главное, Политковский пользовался всегдашним расположением военного министра Александра Ивановича Чернышёва.
Светлейший князь ставил Политковского чрезвычайно высоко как канцелярского работника и вообще был чрезвычайно расположен к нему, всячески опекал его.
Александр Иванович, сколько я знаю, не раз предлагал Политковскому повышение, но тот всегда отказывался. Ещё бы! Канцелярия комитета о раненых была истинно золотым дном.
Остаюсь неизменно преданным рабом
Вашего Высокопревосходительства
Титулярный советник
Путвинский.
Февраля 12-го дня 1853-го года.
Глава девятнадцатая. Сенатор Брискорн трепещёт
Когда император Николай Павлович решил самолично допросить Рыбкина, Тараканова и Путвинского, то он был абсолютно уверен (и даже страстно желал этого), что морально просто изничтожит сих стервецов.
Однако ж утро 7-го февраля закончилось для Его Величества самым несомненным конфузом. Изничтожения, морального суда, вовсе не получилось. Скорее произошло прямо противоположное. А именно то, что произошло, это был как плевок в грозную императорскую душу, алкавшую одной лишь справедливости.
