33 стихотворения | страница 3

Ты нарочно прислал ее Катуллу,

Чтобы он прочитал ее и помер —

В Сатурналии, в лучший праздник года!

Не надейся теперь на снисхожденье:

Завтра встану чуть свет, пройду по лавкам,

Наберу всех Суффенов и Аквинов,

Тошнотворного Цезия прибавлю

И отправлю тебе в отместку, изверг!

Ну а вы что замешкались? — идите,

Убирайтесь, откуда притащились,

Срам эпохи, бездарные поэты!

№ 16

Ох и вставлю я вам и в рот и в анус,

Два развратника, Фурий и Аврелий!

Оттого, что мои стихи игривы,

Вам почудилось, будто я нескромен?

Что за вздор! Целомудренным и скромным

Должен быть сам поэт, но не стихи же!

Небольшая игривость придает им

Остроту, обаянье и способность

Разжигать нестерпимое желанье —

Не у пылких и без того подростков:

У мужей бородатых и солидных,

Что и членом-то лишний раз не двинут.

Что же вы — прочитав о сотнях тысяч

Поцелуев, сочли меня кастратом?

Ох и вставлю я вам и в рот и в анус!

№ 26

Фурий, разве поверил бы твой предок,

Только что заложив фундамент дома,

Что его ненаглядные потомки

Не фундамент, а целый дом заложат

За каких-то пятнадцать тысяч двести?[1]

№ 27

Мальчик-кравчий, наполни эти чаши

Неразбавленной горечью Фалерна:

Так сама председательница пира,

Так хмельная Постумия велела.

Недруг Вакха — вода, ступай отсюда,

Уходи к людям трезвым, строгих нравов;

Мы же пьем чистый сок пьянящих гроздьев.

№ 32

Ипситилла, любовь моя, восторг мой,

Разреши мне прийти к тебе сегодня —

Отдохнуть от полуденного зноя.

Разрешишь? Если да, то сделай милость,

Присмотри, чтобы дверь никто не запер,

И сама никуда не отлучайся,

Обещаю тебе, не пожалеешь,

Мы с тобой девять раз подряд сольемся.

Так не медли, зови меня сейчас же:

Я так сытно позавтракал, что лежа

Брюхом кверху, вот-вот прорву одежду!

№ 35

Лист бумаги, скорей зови в Верону

Моего дорогого стихотворца

(Это я про Цецилия, конечно) —

Пусть оставит свой Новый Ком и Ларий

И летит: я хочу, чтоб он услышал

Планы некие нашего с ним друга.

Догадается — кинется стрелою,

Сколько б нежная дева ни молила

Задержаться, ни обвивала шею

Белоснежными тонкими руками.

Говорят — если только это правда, —

Без ума влюблена в него бедняжка:

Прочитала начало «Диндименской

Госпожи» — и с тех пор ни днем ни ночью

В сердце девы огонь любви не гаснет.

Впрочем, это простительно, о дева,

Превзошедшая Сапфо: ведь начало

«Диндимены» действительно прелестно!

№ 38

Корнифиций, Катуллу очень худо,

И чем дальше, тем хуже, бог свидетель.

Что же, друг мой, ты медлишь с утешеньем?

Разве это так трудно? Непохоже.

Или наша любовь так мало стОит?

Перейти на страницу 1 2 3 4 5 6 7