— Ну, он все-таки не бог, — пожал плечами Хан. — Даниила он так и не смог вылечить, хотя и вытащил из хроника.
— Тем не менее я не знаю никого, кто смог бы остановить Клима. — Ромашин помолчал, слабо улыбнулся. — Кроме разве что жены.
Купава приподняла бровь, но отвечать не стала.
— Не о том говорим, — пробасил Железовский. — Клим оставил следы в доме отца, значит, он свободен. Надо выяснить, куда он мог направиться дальше. Ты спрашивала оператора метро, не появлялся он еще раз в Сети?
— Спрашивала, разумеется, — сухо ответила Дарья. — Он вошел в Сеть всего один раз и вышел в будущем, спустя триста лет. Потом выходил еще дважды — через тысячу и через сто тысяч лет. Дальше его след теряется. Оператор никаких сведений о его выходах не имеет. А когда я попыталась отправиться туда же, оператор меня не пустил. Тот узел закрылся. Пришлось идти наугад, а ближайший узел оказался уже на две тысячи триста лет дальше. Там я и встретила Дара.
— И дом Макара Мальгина был уже на дне болота?
— Под защитным колпаком. Очевидно, отец нашел его в те времена — триста или тысячу лет вперед, заэкранировал, спрятал в спецкомнате дома с дополнительной защитой все раритеты, подаренные маме Шаламовым, и… — Голос Дарьи сел до шепота: — И исчез!
По гостиной разлилось молчание. Купава, ни на кого не глядя, встала и вышла, но вскоре вернулась. Глаза ее сухо блестели. По-видимому, она приняла успокоительное.
— Давайте зайдем с другой стороны, — предложил Железовский. — Чем Клим занимался в последнее время?
Все посмотрели на хозяйку.
— Я в этом мало чего понимаю… — беспомощно повела плечом Купава.
— Папа работал над теорией нового инфляционного расширения Вселенной, — сказала Дарья. — Зачем — не знаю. Но его очень интересовали некоторые космические феномены как проявление деятельности чуждых нам форм разума.
Мужчины переглянулись.
— Я думал, что он продолжает заниматься теорией сингулярных кризисов цивилизаций, — пробормотал Аристарх. — Клим ведь много лет создавал свою парадигму, считая, что кризис нашей эпохи — это родовые схватки новой глобальной вселенской цивилизации.
— А что значит — его интересовали космические феномены? — осведомился Джума Хан. — Какие именно?
— Точно не скажу, — смутилась Дарья. — Знаю, что папа специально изучал теорию черных дыр и дугообразные галактические выбросы с мощным звездообразованием, также связанные с черными дырами. Кроме того, его интересовали мазиллоиды, нелинейно-струнно-сотовые структуры и СТ-глюболлы с отрицательной плотностью энергии.
