Голова отеллоида появилась в двух метрах от хуторянина.
Получай!
Звуковая «пуля» — мощность на максимум! — вонзилась в голову противника, разнесла ее на черные брызги и струи. Туловище отеллоида без плеска ушло в трясину, исчезло.
Восемнадцать… семнадцать…
Черт, с сумкой далеко не уплывешь!
Дар заработал ногами, пытаясь плыть, но в плотной взбаламученной жиже это получалось плохо.
Шестнадцать… пятнадцать… четырнадцать…
Два метра, пять метров, десять…
Не успею! А на легкоступ нет сил…
Свист над головой… Что это?!
Дар глянул вверх: дно спускавшегося летака, лицо Боряты над краем кабины… вернулся все-таки!
— Цепляйся! — Борята подал руку.
— Возьми сумку!
Дар одним движением выдернул себя из трясины, перевалился через борт, сел, тяжело дыша.
— Гони что есть мочи!
Хуторянин свечой вонзил аппарат в небо.
Двенадцать… одиннадцать…
— Где твои преследователи?
— Отстали, — ухмыльнулся довольный собой Борята. — Я нырнул в распадок, спрятался. Там такие заросли чертополоха, год искать будешь, никого не найдешь. Подождал немного, высунулся — никого! Ну я и обратно.
Восемь… семь… шесть…
— Спасибо, я твой должник.
— Чего там, все нормально, — махнул рукой целитель.
— Остановись.
— Зачем?
— Сейчас увидишь.
Летак затормозил, повернулся носом к топи в центре Вщижского болота. С высоты двух километров она была видна почти целиком.
Три… два… один…
Над топью вдруг вздулся черный волдырь, лопнул, разлетаясь черно-коричневыми и желтыми клочьями, превратился в столб водяной пыли, грязи и пара. По оси этого столба просверкнула зеленая молния, лопнула ручьями яркого радужного огня!
— Боже ты мой! — ахнул Борята.
Дар круто бросил летак вверх, но не успел, ударная волна догнала аппарат, ударила в корму как молотом, завертела, понесла пушинкой. Когда пилоту удалось выровнять летак, в двадцати с лишним километрах от места взрыва, позади уже ничего не было видно, кроме быстро редеющей над лесом тучи пара.
Подводный терем со всем его содержимым, равно как и топь со всеми ее обитателями, перестали существовать.
— Будь осторожен, сынок, — сказала Веселина, уходя. — Вернется из похода отец, тогда и начнете изучать находки.
— Хорошо, мама, — согласился Дар. Он понимал, что матерью руководит беспокойство за жизнь сына, и был рад, что она выслушала его рассказ о подарке лягуна и о том, что случилось после, но не собирался сидеть сложа руки и ждать отца. Жутко тянуло раскрыть картины и вытащить оттуда заблудившихся подруг. А уж потом можно было поделиться своими успехами и с отцом.
