Тропинка привела молодых людей к краю ближайшего Скрабовского болота, соединявшегося на севере с Дебрянским и Вщижским болотами. Здесь было тепло, парко, сумеречно. Лучи солнца не пробивали лесные заросли, поэтому казалось, что наступил ранний вечер. Цветочно-лесные запахи уступили место запахам сырой местности, не просыхающей даже в самые засушливые годы.
Из низинок поднялась туча комаров, почуяв пищу, но приближаться не стала, кружась на расстоянии двух-трех метров от собирателей ягод. Оба знали приемы отпугивания кровососущих тварей и близко их к себе не подпускали.
Лукошко набрали быстро, ягод действительно было много. Полакомились сами.
— Сладкая! — зажмурился Борята, жуя голубику.
Дар тоже высыпал в рот горсть крупных черных, с синеватым отливом, ягод, отмечая их вкус и сладость, и вдруг почуял взгляд. Потом движение. Мгновенно собрался, ощупывая болото и лес вокруг лучом внутреннего зрения.
— Что? — насторожился Борята, заметив, как приятель застыл на месте. — Медведь? Лось?
Дар ответил не сразу, расслабился.
— Лягуны…
— Ну, лягуны нам не страшны.
— Странно… похоже, они направляются прямо к нам.
— Что это на них нашло? — удивился Борята. — Они же с нами не контачат.
— Тихо, не двигайся, а то испугаешь… Если уж лягуны решили подойти, это неспроста.
В десяти шагах от молодых людей зашевелилась осока, между кочками мелькнула зеленая спина болотного существа. За ней другая, третья. Лягуны, двигаясь почти бесшумно, выбрались из трясины на мшистый пригорочек, остановились, разглядывая людей огромными глазищами. Один из них двинулся к людям, припадая на левый бок. Левая лапа у него была прибинтована к телу какой-то блестящей лентой, в правой он держал нечто похожее на моток водорослей.
— Святой наставник! — прошептал Дар. — Это же тот самый лягун, которого я спас от черных бродяг!
— Ты уверен? — усомнился Борята.
— Я помню его пси-запах.
— Чего ему надо?
— Сейчас узнаем. — Дар шагнул навстречу попятившемуся лягуну, присел перед ним на корточки. — Не бойся, не обижу. Не узнал меня? Или, наоборот, — узнал?
Лягун тихонько квакнул, словно кашлянул, робко приблизился, протянул сгусток водорослей. Еще раз квакнул.
— Это мне?
Лягун кивнул почти по-человечески, положил ком водорослей на кочку, попятился, не спуская глаз с человека.
Дар потянул за прядь водорослей.
— Сумка!
— Правда? — подался вперед Борята; лягуны, сопровождавшие раненого собрата, нырнули в болото, но сам он остался. — Посмотри, что в ней!
