Валя из-за шума мотора вовсе ничего не слышала.
По окошку хлестнул луч прожектора. Машина бросилась вбок. Но прожектор вскоре опять поймал ее. Самолет не поддавался.
— Прошли! — крикнул наконец летчик.
Самолет шел в темной бездне, в окошко уже ничего не было видно, но Валя чувствовала под собой Брянские леса, в которых она не была целых три месяца.
Внизу промелькнули три оранжевые точки костров. Самолет накренился, сбавил скорость. Еще несколько минут, и лыжи заскользили по снежному насту.
К спущенному трапу подбежал партизан. Валя узнала разведчика Федора Дедкова. Сразу же после объятий и поцелуев у Федора начали спрашивать о новостях. Оказывается, каратели непрерывно преследуют партизан. Недавно, прикрывая отход отряда, погиб Никитин…
Болью пронизало сердце Вали. Еще одного смелого человека не стало…
Разгрузили самолет, попрощались с летчиком.
К партизанской стоянке добрались только к утру. Все продрогли, устали. Но на месте стоянки никого не оказалось.
— Что за чертовщина! — удивился Дедков. — Ведь я отсюда поехал встречать вас.
Стали разглядывать следы. Наткнулись на потемневший от крови снег. Валялись пустые гильзы и патроны…
После короткого совещания решили, что Щуко и ездовой Исаков останутся здесь, а Левин, Валя, Корчагин и Дедков пойдут разыскивать отряд.
Проблуждав три часа по просекам, вышли к землянкам соседнего партизанского отряда, но и там никого не было.
— Печки еще не успели остыть, — заметил Левин.
Чтобы не заблудиться, пошли вдоль реки. Наткнулись на убитого крестьянина, он лежал возле проруби, рядом на льду валялся армейский котелок.
— Напоили, фашисты, — гневно выговорила Валя.
Пройдя еще с километр, опять наткнулись на землянки.
— Здесь крестьяне от немцев прятались, — объяснил Дедков. — Пойдемте, авось найдем что-либо пожевать.
Левин и Дедков принялись обыскивать землянки, Корчагин ушел на другой край земляночного поселка.
Валя, оставшись одна, призналась: «Ой, какая слабая стала я… Много ли прошли, а все гудит… В ушах шум еще больше стал…». Она сняла автомат, и он теперь казался тяжелым, прислонилась к молодой березке. «Неужели на этом все и кончилось? Неужели больше не смогу…» От этих мыслей хотелось расплакаться. «Но нет, нельзя, чтобы меня видели кислой».
На опушке показались четыре женщины. Увидев их, Валя расхохоталась — до того-то они были толстые. Наверное, подумала Валя, все домашнее барахло на себя навьючили.
Женщины стояли, как вкопанные. Решив, что это жители возвращаются в свои землянки и боятся незнакомых людей, Валя пошла им навстречу.
