Берта занялась пожилыми, а я – молодежью.
Конечно, было бы нарушением этики и прямым неуважением к суду разговаривать с этими людьми о деле, следить за ними так, чтобы они об этом знали, и вообще проявлять какую-либо деятельность, могущую повлиять на их решение.
Однако не существовало закона, запрещающего болтать с друзьями членов жюри или рыться в архивах, чтобы узнать, бывали ли они присяжными раньше, при рассмотрении каких дел и за какое решение голосовали.
Это была долгая и утомительная работа, но в итоге мы собрали неплохую коллекцию биографий.
Барни Куинн взял эти биографии и свел их к кратким резюме. После этого он взял резюме и изобретательно их зашифровал. Вертикальная черточка над квадратом напротив имени присяжного означала, что он честен и прям, но приемлем. Если черточка наклонялась влево, то это подразумевало, что присяжный настолько прям, что может удариться в другую крайность. Если черточка находилась под квадратом, значит, присяжный туп, упрям и предубежден. Если линия была горизонтальной, это означало, что присяжный легко поддается нажиму.
Я занимался уточнением фактов.
За день до начала процесса мне позвонила Стелла Карис.
– Вы так и не пришли навестить меня, Дональд.
– Я работаю день и ночь.
– Но вы же должны есть.
– Я не ем. Я глотаю.
– Я могла бы понаблюдать, как вы глотаете. Мне нужно кое-что вам сообщить.
– О чем?
– О деле, которым вы занимаетесь.
– Что именно?
– Мистер Хейл приходил ко мне несколько раз.
– Черт бы его побрал! Что ему нужно?
Она соблазнительно рассмеялась.
– Я скажу вам, но не по телефону.
– Честное слово, Стелла, у меня сейчас нет ни минуты…
– Это касается свидетеля.
– Хорошо, я увижусь с вами.
– Когда?
– Как насчет сегодняшнего вечера?
– К обеду?
– Давайте после обеда, – сказал я. – В обед у меня уже назначена встреча. Девять часов не слишком поздно?
– Нет. Приходите – буду ждать.
Я провел день, приводя в порядок список присяжных, и пришел к Стелле без пяти девять.
Когда Стелла Карис открыла дверь и склонилась ко мне, вырез ее платья обнаружил весьма привлекательные округлости, а когда она повернулась, чтобы пойти назад, широкий разрез обтягивающей юбки продемонстрировал столь же заманчивый кусочек ноги.
Мы пили кофе, потом перешли к ликеру.
– Дональд, – наконец сказала Стелла, – мистер Хейл хочет управлять моим состоянием по доверенности.
– Как любезно, – заметил я.
– Вы же сами сказали, чтобы я пошла в какой-нибудь банк…
– Неужели вы настолько спятили, чтобы отдать свое состояние в лапы Хейла?
