– Что же там в завещании? – раздраженно перебил ее Кристофер Милберс. – Что там сказано?
Берта, которая продолжала читать документ, взглянула на него и заметила:
– Мне кажется, оно вас не обрадует.
– Хорошо, читайте же, – нетерпеливо предложил Пауль. – О чем там говорится?
Берта Кул стала читать вслух:
– «Я, Харлоу Милберс, при свидетелях, в возрасте шестидесяти восьми лет, будучи в здравом уме и памяти и будучи изрядно уставшим, но не от жизни (потому что я люблю ее), а от людей, меня окружающих, собираюсь составить мое завещание следующим образом.
У меня есть только один оставшийся в живых родственник: Кристофер Милберс, кузен – чертов мелочный педант и лицемер. Я ничего не имею против него, кроме того, что он мне не нравится, раздражает, говорит слишком много о незначащем, и слишком часто, и придерживает свое собственное мнение по многим вопросам только потому, что надеется получить наследство после моей смерти.
Тому, что я с таким отвращением ожидаю своего конца, я обязан мысли о том, что мой родственничек получит возможность долго и нудно распространяться на тему святости семейных традиций, истинности дружеских связей, неисповедимых путей Господних, в то же самое время предвкушая все материальные блага, которые он получит после вскрытия завещания.
Принимая все это во внимание и осознавая, что необходимо оставить все-таки что-то моему дорогому кузену, дабы не разочаровывать его слишком сильно, так как он затратил порядочно времени, сочиняя для меня длинные и неинтересные письма, я завещаю посмертно моему кузену, Кристоферу Милберсу, десять тысяч долларов».
Берта перевернула страницу. Прежде чем начать читать следующую, она пробежала глазами по изумленным лицам присутствующих.
– Вы сами настаивали на этом, – сказала она Кристоферу Милберсу.
Милберс с побелевшими от негодования губами изрек:
– Это возмутительно! Последнее слово человека, которому нельзя ответить. Это несправедливо. Это – трусость… хотя, конечно…
Берта закончила предложение за него, так как он замолчал:
– …Хотя, конечно, десять тысяч долларов есть десять тысяч долларов.
Кристофер Милберс вспыхнул:
– Просто пустяк для человека с его состоянием. До слез обидно.
Берта Кул продолжала читать:
– «Я завещаю моему секретарю, Жозефине Делл, также десять тысяч долларов.
Я завещаю Нетти Краннинг, моей управляющей, Еве Ханберри, ее дочери, Паулю Ханберри, ее зятю, все оставшееся, чем я владею.
Я хочу, чтобы не Кристофер Милберс, а Нетти Краннинг была моим душеприказчиком.
