Но была лишь одна точка её мнения, а была ещё и другая сторона её души, в которой Катрина была не доброй девочкой, а стопроцентным лидером своей организации, "Мерчедайзинг", строгой, не терпящей возражений от подчинённых, тираничной и деспотичной особой, что на протяжении многих десятилетий уничтожала всякую нечисть, очищая землю, руководство этой компанией, что оставил ей её покойный отец. И Катрина, уже более десяти лет, успешно справлялась с этой работой, и в соотвецтвии с этим не имела права на малейшую жалость или добродушие, ни, как к себе, ни к кому либо. Она была по-мужски чёрствой, грубой, даже можно сказать жестокой. Такое понятие, как ласка и сочувствие, особенно для таких, как лорд Арбудрах, были совершенно неприемлемыми, для ей натуры! И потому сейчас сидя и прокручивая в мозгу события сегодняшнего вечера, то как своими руками ранила своего верного слугу, что ради неё был готов не задумываясь броситься в сам кратер вулкана, если бы она приказала, даже не удосужившись даже спросить: " Зачем?". То теперь одна сторона её души разрывалась на части, и укоряла: "Ну, как ты могла!", а другая только злорадно скрежетала: "Ты всё правильно сделала, пусть знает своё место!". Ещё немного посидев Катрина, устав прислушиваться к внутреннему спору, происходящему внутри неё, мысленно махнула, на него рукой, лишь подумав: "А, ладно не усохнет! Он же бессмертный! ".
В открытое окно машины мало по малу, начал втягиваться холодный, сырой воздух ночного Лондона, её тело мгновенно окутала влага и сырость, отчего стало очень неприятно. Девушка подняла голову и посмотрела в окно, но ничего стоящего внимания не заметила, она даже толком не знала, в каком квартале города очутилась. Похоже, что она заблудилась в родном городе.
- Что за фигня!- со злостью проговорила она, такого раньше с ней никогда не случалось, что- что, а интуиция и умение ориентироваться в пространстве, ей было дано от природы, как кошке. Ещё секунду посидев она в очередной раз повернула ключи в замке, снова послышалось жалобное скуление мотора, а машина по- прежнему оставалась на месте, бензина, таки не было. Чертыхнувшись в душе, и сильно хлопнув дверцей, Катрина, вышла наружу; стала, на мгновенье как вкопанная, скрестив руки на груди и подняв голову вверх. Где-то там высоко в небе в разорванных мохнатых тучах, девушка заметила не яркий проблесток, полной красавицы Луны, что плыла в холодной бездне: "Полнолуние, - подумала она", и глубоко тянула в грудь этот холодный сырой воздух, от неожиданного излишка кислорода закружилась голова, но она не придала этому особого значения, а потянувшись рукой, нащупала надёжно спрятанную под кашемировым пиджаком кобуру с пистолетом. От этого ей стало легче, с пистолетом она расставалась разве что, принимая ванную. Не важно - будет ли она ним пользоваться или нет, просто чтобы он был у неё под рукой. А особенно сейчас. Бросив прощальный взгляд на уже ставший бесполезным автомобиль, Катрина, по- мужски засунув руки в карманы, медленно двинулась вдоль какой-то аллеи, с небольшим интересом посматривая по сторонам. Она шла вдоль какой-то совершенно незнакомой улицы, мимо каких-то странного вида построек, и каких-то невероятно больших деревьев, совершенно одна, освещенная только сверху полной луной, такой же холодной, недоступной и, увы, одинокой, как и эта девушка...
