Онтология поэтического слова Артюра Рембо | страница 28



Это прорыв (дыра) в зелени, где поёт река,
Атакуя (цепляя) безумно трав лохмотья
Серебром; где солнце, горной местности гордое,
Сияет: Это маленькая ложбина, которая в ярости от лучей.
Солдат молодой, рот открыт, голова обнажена,
И затылок, окунувши в свежий кресс-салат голубой,
Спит; Он распростёрт в траве под облаком,
Бледный в своей кровати зелёной, где свет проливается дождём.
Подошвы в гладиолусах, он спит. Улыбаясь, словно
Улыбнулся ребёнок больной. Он во сне:
Природа, убаюкай его тепло, он замёрз.
Ароматы не заставляют дрожать его ноздрю;
Он спит в солнце, рука на его груди
Спокойна. Он имеет две дырки красные в боку справа.

Сопоставим смысл текста «О saison, о chateux» с тем смыслом, который репрезентирован в переводе М. Кудинова.


ТЕКСТ РЕМБО

О saisons, ô châteaux,
Quelle âme est sans défauts?
О saisons, ô châteaux!
J`ai fait la magique étude
Du Bonheur, que nul n`elude.
О vive lui, chaque fois
Que chante son coq gaulois.
Mais! Je n`aurai plus d`envie,
Il s`est chargé du ma vie.
Ce Charme! Il prit âme et corps,
Et dispersa tous efforts.
Que comprendre à ma parole?
Il fait qu`elle fuie et vole!
О saisons, ô châteaux!
[Et, si le malheur m`entraîne,
Sa disgrâce m`est certaine.
Il faut que son dédain, las!
Me livre au plus prompt trépas!
– О Saisons, ô Châteaux!]

ПЕРЕВОД М. КУДИНОВА

О замки, о смена времён!
Недостатков кто не лишён?
О замки, о смена времён!
Постигал я магию счастья,
В чём никто не избегнет участья.
Пусть же снова оно расцветёт,
Когда галльский петух пропоёт.
Обрели эти чары плоть,
Все усилья смогли побороть.
Больше нет у меня желаний:
Опекать мою жизнь оно станет.
Что же слово моё означает?
Ускользает оно, улетает!
О замки, о смена времён!

Как видим, М. Кудинов не включил в свой художественный перевод строки о несчастье, в то время как они являются концептуально значимыми в понимании счастья: Рембо подсказывает читателю, как следует воспринимать несчастье, осваивая магию неизбежного счастья. Кроме того, переводчик изменил порядок слов, и объективная тотальность неизбежного счастья у А. Рембо трансформировалась у М. Кудинова в неопределённую деятельность субъекта, который то ли стремится к счастью, то ли избегает его. Изменилось значение конкретного понятия «времена года», оно превратилось в абстрактное – «времена». В художественном переводе нивелируется субъект действия, поскольку не сохраняется определённо личная конструкция: «Mais! Je n`aurai plus d`envie, Il s`est chargé du ma vie» (Но! Я не буду более желать, Это отягощает мою жизнь). Вместо неё появляется красивый, но довольно невнятный образ: «Обрели эти чары плоть, Все усилья смогли побороть».