— Долли, ты не такой дурак, каким хочешь казаться. Мы вполне можем принять еще одну девушку, в хор. И ты это знаешь.
— Нет, — твердо заявил Долли.
— Долли, я прошу тебя, — настаивала Дезире.
— Я полностью отдаю себе отчет во всем. Тебя одолевают бредовые идеи помогать всем, кто приходит к тебе со слезливыми сказочками. Это так похоже на тебя. И это не в первый раз. Только дай этой девушке работу, и к твоим дверям проложат дорогу тысячи. Ты будешь тысячами извлекать их из-под колес своего экипажа. Мы всю сцену забьем хористками. Для ведущих актеров не останется свободного уголка.
— Долли, я прошу всего лишь за одну.
Долли принял одну из своих театральных поз, сжал голову ладонями, лицо его приняло выражение крайнего отчаяния.
— Как я страдаю! Боже всемогущий, за что ты так наказываешь меня, ну что такого я сделал, что так страдаю из-за этой женщины? Она намерена разорить меня. Она намерена все разрушить. Она хочет угробить спектакль, в который я вложил все, чем обладаю. Она хочет заполонить мою сцену сотнями жеманных, идиотских хористок!
— Заткнись! — сказала мама. — Разве кто-нибудь говорил о сотнях? Еще раз повторяю — речь идет об одной. И если вы будете разорены, мистер Доллингтон, то сделаете это своею собственной рукой. Из-за вас я чувствую себя больной… слишком больной, чтобы приехать на вечерний спектакль. Вам придется пригласить Джанет Дэр. Посмотрим, как это понравится публике. Я не хочу играть с хором, который убог лишь потому, что мистер Доллингтон, воображающий себя Гарриком и Кином[10] одновременно, боится потратить еще несколько пенсов на шоу, в то время как другие работают так, что едва не сводят себя в могилу, тишь бы пьеса шла… Пойдем, Ноэль, сделай мне компресс с одеколоном. Я чувствую, как начинается приступ ужасной головной боли.
Она взяла меня за руку и направилась к двери.
— Ладно, — сказал Долли. — Я ничего не обещаю, но я должен хоть взглянуть на эту девицу.
Мама заулыбалась. Головная боль мгновенно исчезла.
— Долли, дорогой, — проворковала она, — я знала, что ты поступишь справедливо.
В результате Лайза Финнелл спела для Долли под аккомпанемент маминого пианиста Джорджа Гарленда. Мы с Мартой присутствовали при этом.
Лайза спела «Чем я могу быть вам полезной, мадам?», удачно имитируя маму.
Долли хмыкнул и попросил ее исполнить один из танцев, что та и сделала.
Долли снова хмыкнул, но не вынес сразу никакого вердикта.
— Он просто спасает свое лицо, — шепнула мне мама, ну и пусть, все идет прекрасно.
