— О Господи, уже почти восемь! — Тимбер легко спрыгнула с изгороди. — Мы с вами тут совсем заболтались. Я даже не набрала яиц — они, наверное, пригодятся вам на завтрак.
Джейсон засмеялся.
— Дворецкий Джеймса сказал, что это вас я должен благодарить за наши замечательные завтраки! Между прочим, почему его зовут Тумер?
— Его мама считала, что у нее в желудке опухоль, ну и через девять месяцев эта «опухоль» вышла наружу[5]. Черт возьми! Наверное, мы все вам кажемся очень смешными?
— Ничего подобного, — серьезно сказал Джейсон. — Просто я хочу больше знать о людях, с которыми сталкиваюсь. Может быть, мне помочь вам собрать эти яйца?
— Нет, сейчас уже очень поздно, и куры обязательно всполошатся. Мне бы не хотелось, чтобы они вас стали клевать или что-нибудь в этом роде. Просто подождите вот здесь. Когда вы пойдете, я вам дам с собой корзинку.
Джейсон улыбнулся:
— Знаете, вы просто изумительное создание. Несмотря на все эти земные заботы, вы самая женственная девушка из всех, что я видел.
— Спасибо, благородный сэр. — Тимбер сделала реверанс. — Очевидно, вы ни разу не слышали, как я ругаюсь, наступив в темноте на кучу навоза… простите, экскрементов.
Усмехнувшись, девушка направилась к курятнику.
Через несколько минут она вернулась с полной корзиной еще теплых яиц.
— Вы пойдете на вечеринку в субботу вечером? — спросил Джейсон, взяв корзинку.
— Вечеринку?
— Да. Джеймс устраивает ее по случаю дня рождения Расса. Я думаю, он хочет компенсировать некоторый недостаток родительского внимания, который наблюдался в последние годы.
Тимбер посмотрела на свои стройные загорелые ноги.
— Когда я была маленькой, а Расс чуть постарше меня, мы с ним играли в салочки и лазили друг за другом на дерево. Но это было в детстве, когда он еще не уехал учиться. — Она медленно подняла взгляд. — Нет, я не смогу пойти на эту вечеринку. Мистер Джеймс Фортсон не из тех, кто позволяет своим арендаторам появляться на своих вечеринках.
Она могла бы сказать гораздо больше о том, как ненавидит снобизм Фортсонов. В конце концов ее мать была из семьи землевладельцев. Только из-за того, что родители Морин разорились в Депрессию
