Утренняя пробежка только с точки зрения сотника должна была придать бодрость телу и твёрдость духу. И если с последним более чем в порядке, всё же здесь собрались добровольцы, то с бодростью командование немного прогадало. Забег на восемь вёрст под холодным дождём выматывает больше, чем остальные занятия за весь день, и к вечеру остаётся только одна мысль — спать, спать и ещё раз спать.
Ходят слухи, будто где-нибудь через месяц организм привыкнет и начнёт получать удовольствие от диких нагрузок, но в это верится с большим трудом. И главная тому причина — нереальность срока. Нет этого месяца. Не предусмотрено приказом. Три недели на подготовку — и вперёд, в небо!
Небо! Неужели на самом деле можно взмыть ввысь не на крылатой пиктийской твари, а вот на таком, хрупком на вид сооружении из тонких реек, проволоки и покрытой лаком ткани? Не верится… Вернее, хочется поверить! И хочется посмотреть на землю сверху, увидеть падающие на имперских колдунов бомбы, отомстить за тех, кто навечно остался лежать на роденийских полях. Месть стоит жизни!
Да, здесь собрали добровольцев, решивших рискнуть ради возможности нанести удар по пиктам. Командование предупредило честно — произойдёт чудо, если с задания вернётся хотя бы каждый двадцатый. И пусть! Какой смысл существовать, когда семьи остались на захваченной имперцами территории? И ещё никогда не было случая, чтобы… Их больше нет! С этим можно смириться, но жить с этим невозможно. Да и не нужно, если по правде сказать.
— Рядовой Кочик! — грозный рык проводящего занятие сотника вырвал добровольца из власти размышлений и воспоминаний.
— Я! — Михась подскочил с лавки и с некоторым недоумением посмотрел на преподавателя.
— Не спать, рядовой Кочик! — сам сотник выглядел свежим и бодрым, будто не месил вместе со всеми рыжую глину по периметру учебного лагеря. — Расскажи-ка мне, рядовой, о действиях по удержанию курса при сильном боковом ветре.
— А-а-а… — скорее всего, это изучали вчера, но Михася угораздило на сутки попасть в кухонный наряд. За дело, конечно, но зачем спрашивать о том, на что не получишь ответа? — Не знаю, товарищ сотник!
Обращение «товарищ» появилось совсем недавно, но прижилось в роденийской армии молниеносно.
— Правильный ответ. Этого вообще никто не знает, кроме учёных механиков, поэтому не будем забивать голову всякой ерундой. Если нам сказали, что на планере устанавливается некий «автопилот», то так оно и есть. Всё понятно?
