— Наломали? — оглянулась бабушка. — А где же она?
— А в горнице, в кринке стоит. Только ты думаешь — я столько наломала? Я гораздо больше!
— А куда ж дела?
От этого простого, спокойного вопроса Настя вдруг смутилась и опустила глаза. Бабушка с удивленной улыбкой поглядела на нее:
— Ну, куда ж дела-то?
— Я Катерине отнесла… — не поднимая глаз, ответила Настя. — Она очень любит…
— А, это, значит, ты туда и бегала? А я гляжу, что такое: грибы здесь, а грибницы нету… И что это за дружба у тебя завелась с Катериной? По годкам вроде не подходите… И чего тебе туда бегать?
— А она мне помогала костромской доклад готовить!..
Настя тут же спохватилась и покраснела. Ну зачем она теперь бабушке про этот доклад сказала? Только расстроит ее! Но было уже поздно. Бабушка нахмурилась и поджала губы:
— Где ж будет этот доклад?
— На пионерском сборе.
— Дед Антон взрослых с толку сбивает, а ты будешь ребят? Ну что ж, забавляйтесь!
Настя тоже нахмурилась. Смущение ее исчезло.
— Нет, бабушка, не сбивать с толку, а правду буду им рассказывать, что сама видела. И как телята в домиках на улице стоят. И как их кормят. И как у Малининой телята никогда не болеют. Вот у нее ни один не погиб, а у тебя пять штук за зиму, и еще гибнуть будут. А ты все, бабушка, никого слушать не хочешь! А что, неправда?
Бабушка бросила очищенный гриб в миску.
— Да если бы там паратиф появился, то у них не погибли бы? Я, что ли, виновата, если паратиф напал на телят? Да кабы не я, не пять, а пятнадцать погибло бы!
— А надо, чтобы как у них — ни одного! Они паратиф в телятник не допускают!
Марфа Тихоновна гневно взглянула на Настю, а с Насти перевела взгляд на невестку, которая тихо возилась у шестка, замешивая корм поросенку.
— Мать! — резко сказала она. — Ты слышишь, как дочка со мной разговаривает? Уж теперь, оказывается, даже она больше меня знает!
Мать строго обратилась к Насте:
— Ты что это, опять спорить с бабушкой? Замолчи, и всё! — и со вздохом, взяв бадейку, вышла из избы.
Марфа Тихоновна, вдруг пригорюнившись, подперлась рукой.
— Никто меня не любит, никто не уважает! Придется мне к дочери Нюше идти, в Высокое. Она давно зовет. Буду с ребятишками нянчиться… А что мне? Пора и на покой Думала, я на ферме нужна, ан вот и не нужна оказалась. Все умнее меня, все ученее меня. Что ж мне там делать? Думала, в доме нужна — ан и в доме не нужна. Все сами большие стали, старики только мешают…
Настя не выдержала и со слезами бросилась бабушке на шею:
