над ней, насыщались ее слезами, ее болью. Теперь он больше не вырывался, не
мычал – беззвучно плакал, сжимая от бессилия зубы. И сильные руки отпустили
его, исчезли в темноте. На их место пришел кто-то холодный и лег рядом, прижавшись ледяными губами к уху.
— Отомсти за меня, отомсти за меня, отомсти… — зашептали губы.
И в слезах Евгений яростно закивал в ответ.
— Я отомщу, любимая!
«Пройдет время и боль утихнет».
Так после Аниной смерти говорила ее сестра.
Но время – странная штука. Оно не лечит, изменяет нас. Евгений помнил, как
стойко, будучи ребенком, перенес смерть отца – без слез прощался с ним у
раскрытого гроба. Но ревел без конца, когда падал с велосипеда, обдирая коленки
и локти. А мать дула ему на раны и мазала их зеленкой.
«Заживет», — говорила она, но он не верил. Однако она оказалась права. Все
изменилось с тех пор, и шрамы от падений исчезли.
«Ты выпей, станет легче», — говорил ему следователь, понимая, что убийцу
не смогут найти. И Евгений верил. И пил. Но боли не становилось меньше, а раны
не заживали.
И теперь ему снова предстояло выбирать, кому довериться. Но разве он мог
простить, когда сам жаждал отмщения?
— Мне сказали, вы больше не оперируете. Почему?
Он стянул с руки виниловую перчатку и бросил ее в мусорное ведерко. Его
последняя пациентка – Даша – сидела перед ним в смотровом кресле, раздвинув
ноги. Евгений только что провел осмотр и теперь передавал ее в руки коллегам. Ей
ставили срок родов через несколько дней, но УЗИ показало, что необходимо
хирургическое вмешательство – кесарево сечение.
— Тебя будут оперировать замечательные врачи, — уклонился он от ответа. –
Можешь одеваться.
Она с трудом слезла и принялась натягивать белье.
— Мне хотелось, чтобы это были вы.
— Глупости. Неделю назад ты меня даже не знала, но все равно собиралась
рожать.
— Мне кажется, будет больно, если это будет делать кто-то другой…
Он посмотрел на нее и снова подумал: «Ей всего девятнадцать… бедный
ребенок, как она справится со всем этим?»
— После родов… кто тебе будет помогать? – спросил он.
Она пожала плечами:
— Мама, наверное… думаю, что вернусь домой, поживу там какое-то
время…
— А где ты жила до этого?
— Со своим парнем, снимали домик недалеко от «Медика»… ну, вы,
наверное, знаете это место…
Он кивнул:
— У меня там была дача… когда-то. И почему же ты не можешь вернуться
обратно. К парню?
