Писатель Владимир Карпов зачастую идёт по грани, по кромочке, за которой повествование грозит превратиться из эротики в порнографию. Он взял в работу материал, которым ныне широко пользуются "модные" литераторы: плоть, пот, кровь, но сделал это хорошим русским плотным языком с типичной для сибиряка экспрессией. Фаллос он называет "сеятель", точнее, так мысленно называет мужское достоинство Малинка. Это не только дань деликатности, но и выявление сути: чувства Малинки и понимание Непорочной ведут читателя к простой мысли, что венцом сексуальных отношений мужчины и женщины является ребёнок: "зачем семя ложится в лунку, если не прорастёт колос?".
"Если так разнятся табуретки, сделанные с любовью и наспех, то как же должны разниться дети, сотворённые с любовью и зачатые по факту "залетела"? - задаётся вопросом философ Непорочная. Владимир Карпов рискованно отправляет читателя в те мировые глубины, где происходит зачатие человека. Всё та же Непорочная в очерке на тему наследственности рассуждает: "кто, как и каким невидимым пером наносил черты поколений на тончайшую полоску сахарозы длиною в человеческий рост, скрученную мельчайшим клубком в молекуле ДНК? Каждый из людей оставлял на ней свою отметину, не касаясь рисунка, пришедшего от первого пращура. Как и заповедано в Книге:
Я - первый, и в последних тот же"
И далее: "Было: сладкую плотскую вольницу скручивали жёсткие ветхозаветные родовые законы. Перестала действовать мораль, заповеди, явилась наука евгеника, и в предвоенной фашистской Германии, или в другой, далекой от нацизма стране, - в двенадцати штатах Америки, а по существу, негласно, и во всех остальных, - прошла насильственная массовая стерилизация людей с выбракованной породой Правда, и Вселенная не промолчала: откликнулась страшной войной, распространив локально изъятую человеческую ущербность по всему миру".
Вероника Непорочная на собственном опыте поверяет свои идеи и расправляется с "выбракованной породой", утверждая право на аборт. Право - моделировать будущее.
Малинка, также в поиске смысла, как раз наоборот, "выправляет" перекосившиеся бытие рождением дитя. Рожает в романе и девочка Даша, да ещё в воде, где роды принимает дикарское племя интеллектуалок.
Малинке в романе противостоит Непорочная: и как женщина, претендующая на того же мужчину, и как носитель определенной идеи. А Валентину Поцелуеву - руководитель камерного хора Евгений Бобруйский. Ферамон гоняется за женщинами, к Бобруйскому женщины стекаются сами из любви к хоровому пению. Образ дирижёра представляет собой характер типичного для современной жизни ханжи, умеющего вовремя декларировать высшие ценности: на людях он "воплощение праведности благообразия", а внутри жизни хора вполне животное и ненасытное существо. Дирижёр при этом успешно делает своё дело: его самодеятельный певческий коллектив, состоящий в основном из женщин, ездит заграницу, получает призы.
