Но Грир и его люди держатся стойко. Безмолвие. Тьма. Остановлены все механизмы.
Разговоры сведены до минимума. Говорят лишь в самом крайнем случае и только шёпотом.
Двигаются лишь при особой необходимости и только на цыпочках.
Что это - сверхосторожность?
Может быть!
Ведь никто не знает, какую еще новую чертовщину мог выдумать враг в области подводного поиска и наблюдения.
И Грир благоразумно решил не рисковать. Кроме того, тогда он еще не знал, сколько времени придется "Сихорс" пробыть в таком положении. Невозможно было предвидеть, как быстро удастся лодке всплыть на поверхность, если важнейшие узлы механизмов и оборудования окажутся серьезно поврежденными.
Вокруг непрерывно шевелились, двигались люди. Они потребляли много кислорода, а на борту подводной лодки, пригвожденной к океанскому дну, кислород не менее драгоценен, чем сама жизнь. Да он и есть сама жизнь.
В 08.15 внезапно раздался взрыв глубинной бомбы. Он был не очень сильным, но таким близким, что его услышали все. "Взрыв заставил нас еще глубже зарыться в ил", - рассказывал Грир.
Очевидно, это был прощальный удар. Во всяком случае, ничто больше не говорило о присутствии противника. Стихло шлепанье корабельных винтов, прекратился гул моторов. Не слышно больше взрывов глубинных бомб.
Это могло означать, что океан над "Сихорс" чист и свободен или что японские сторожевые корабли, застопорив машины, ожидают момента, когда можно будет снова атаковать подводную лодку, если она попробует сдвинуться с места или поднять перископ. В самом начале войны наша подводная лодка "Скалпин" попалась на подобную хитрость и была уничтожена с большей частью своего экипажа.
Наступил полдень, но никаких признаков японцев по-прежнему не было, и Грир решил, наконец, выяснить степень повреждения средств связи и наблюдения на подводной лодке. Он обнаружил, что передатчик, радиолокатор воздушного наблюдения, прибор опознавания и устройство для обнаружения работы радиолокаторов полностью выведены из строя. Кроме того, радиолокатор надводного обнаружения мог работать только в полсилы. Торпедные аппараты не действовали, их крышки не открывались. Кормовая секция трубопровода, подающего воздух к дизелям, была перебита, как и фреоновая магистраль системы кондиционирования воздуха. Все повреждения были опасны, а дефекты фреоновой магистрали могли привести к гибели подводной лодки.
Во всех отсеках были выявлены повреждения, и подводники принялись за их устранение. Все работы производились в полной тишине, чтобы ни один удар молотка или гаечного ключа не был услышан вражескими гидрофонами. В то же время лучшие операторы корабля заняли места у еще действовавших приборов подводного наблюдения.
