Львиносвет хотел успокоить сестру, но не мог.
— Я не знаю, — признался он. — А вообще, какая разница? Я имею в виду, если она родилась с духом Пепелицы, то она и была ею всё это время…
— Разве всё так просто? — нахмурилась Остролистая. — Пепелица была целительницей, а Пеплогривка — воительница. Как она может быть и тем, и тем одновременно?
— Я не думаю, что она сама знает, — покачал головой Львиносвет.
Остролистая задумалась, склонив голову набок.
— Звездное племя дало ей второй шанс, — мяукнула она. — Мы должны доверять им и принимать Пеплогривку такой, какая она есть. Воин она или целитильница, она все еще наш друг, верно?
— Да.
Но если она всё-таки целительница, мы никогда не сможем быть вместе.
— Давай! Побежали! — толкнула его Остролистая. — Ты становишься слишком серьезным. Давай наперегонки до Небесного дуба! — крикнула она, запрыгнув на камень.
Львиносвет в изумлении уставился на нее.
— Я помню, когда мы были оруженосцами, мы часто соревновались с тобой, но теперь-то мы воины!
Остролистая побежала вперёд.
— А ты помнишь то время, когда мы были учениками? — крикнула она, исчезая в кустах.
Львиносвет бросился догонять сестру. Он заметил её черную шерсть, мелькавшую среди деревьев. Он догнал и поравнялся с ней. Они мчались бок о бок, перепрыгивая через корни и огибая заросли ежевики.
Впереди уже мелькал Небесный Дуб. Его крона заметно возвышалась над другими деревьями.
— Как будто я никуда и не уходила!
Остролистая свернула в сторону и остановилась перед ним.
— Я хочу, чтобы всё стало прежним, — её глаза вдруг потемнели. — Так много изменилось. На тебе и Воробье лежит такая ответственность. И не только из-за пророчества. Ты изменился. Сейчас все зависит только от вас.
— Ты тоже очень много сделала для племени!
— Что? например? — вскрикнула Остролистая. — Пока ты сражался и охотился для племени, я пряталась от всех вас. Пытаясь убежать от того, что сделала, — она уставилась на свои лапы.
— Но ты вернулась, — Львиносвет подошёл к сестре и зарылся носом в её пушистую шерсть. — И я рад.
Она подняла на него глаза.
— Не притворяйся, Львиносвет, — Остролистая отстранилась от него и медленно направилась в сторону дуба. — Прошлое, словно тень, будет вечно преследовать меня…
Вдруг папоротники позади них зашумели, и из них вышел Воробей с Голубкой.
— Я же говорила, что он здесь, — мяукнула она.
— Очень хорошо, — сказал Воробей, уставив свой незрячий взор в сторону Остролистой. — Нам надо поговорить.
