— Не забывайся, дочь моя, — сказал он тихо, но так, чтобы заставить ее осознавать свое положение. — Возможно, у тебя характер Плантагенетов, но у меня тоже такой характер и гораздо больше возможностей проявить его в деле.
Магдален промолчала, но глаз не опустила.
— Откуда в тебе такая уверенность, Магдален? — Гай улучил момент, чтобы вмешаться.
— Потому что он ни за что не стал бы заставлять меня тревожиться, зная, что я жду ребенка.
Мужчины обменялись взглядами, смысла которых Магдален не уловила.
— Ты совершенно уверена в том, что сказала? — быстро спросил ее отец.
— Да, — заявила она. — У меня прошли все возможные сроки.
— И это все?
— Еще подташнивало, когда я встала сегодня утром.
— И твой муж знает об этом?
— Да, милорд, и был чрезвычайно обрадован такой новостью. Он не стал бы рисковать собой, зная, в каком я положении.
Герцог в раздумье подергивал свою изящно завитую раздвоенную бородку.
— В темноте его искать все равно бесполезно. Мы начнем поиски, едва начнет светать.
— Большой отряд с факелами мог бы отправиться на поиски прямо сейчас, — Гай был полон решимости. — Если леди права в своих опасениях, то не стоит терять ни минуты.
Герцог быстро повернулся к Магдален.
— Идите в постель, леди, и заботьтесь о ребенке, которого вы носите в себе. Заботу о муже можете предоставить мне.
Магдален, сделав реверанс, тут же удалилась.
— Не приложили ли здесь руку де Боргары? — Ланкастер сам наполнил кубок, и в голосе его зазвенела сталь.
— Очень может быть. В случае отлучения де Бресса и его супруги от двора они могли бы попытаться восстановить их вассальную зависимость от Франции. Если бы в битве без правил де Ламбер одержал бы верх, Эдмунд был бы устранен физически. Думаю, у них наверняка был запасной вариант на тот случай, если Ламберу не повезет. Что и произошло.
— И этим запасным вариантом явилось нападение на Магдален, — продолжил герцог его мысль. — А если им удалось найти убийц-наемников для вас, то почему нельзя использовать их для расправы с де Брессом? Боргары остались бы в тени, но Карл Французский уж наверняка бы знал, кого ему следует наградить за такую услугу!
Герцог хмуро посмотрел на рубиновую жидкость в кубке.
— Они не могут мне простить, что я воспользовался их оружием, их ядом и их кровью в борьбе с ними, что я взял младенца, ребенка Изольды де Боргар, и, выдав замуж за Эдмунда де Бресса, подорвал позиции французского короля. Эта вероломная семейка не успокоится, пока Магдален не окажется в их руках, а я не отправлюсь на тот свет.
