— И что бы мы сделали? — ответил, слегка заикаясь, Леха. — Мы не врачи. Мы не могли забрать его с собой. Мы, если хочешь знать, весь день в какой-то выгребной яме просидели. В дерьме по колено. Куда бы мы с ним? Скажи спасибо, что мы за вами вернулись, хотя наверху еще стреляют. И мы вообще не в курсе, что творится в городе. Лучше скажи, у тебя вода есть? Мы весь день ничего не пили. Сдохнем сейчас.
Я был уверен, что Леха преувеличивает — яблоки немного помогли. Но Олю нужно было на что-то переключить. Чисто психологически Леха действовал абсолютно верно.
— То-то же прет от вас, как из сортира, — отметила черствая Хельга. — Но вы живы, а мой брат мертв.
— Оля, — начал я заводиться. Мне очень хотелось выплеснуть весь сегодняшний ужас и негатив наружу. И мне казалось, что сейчас самый подходящий момент. — Мы ни в чем не виноваты. Мы его в эту машину не сажали. Он сел в нее сам. Это было безумие. Но если ему ведро с гайками было дороже собственной жизни, то мы-то тут при чем!!!
Я заорал распалившись, и, на мгновение забыв, в какой тяжелой и опасной ситуации мы все сейчас находимся, тут же заткнулся. Все замерли. Мы сидели молча где-то около пары минут, боясь нарушить тишину. Потом Хельга равнодушно сказала:
— Воды у меня нет. Игорь просил напоить его перед смертью, но мне было нечем. Мы брали воду в колонке на улице. В подвале не было ни капли.
Слава и Леха почти одновременно застонали от разочарования. Мне тоже было совсем невесело. Впереди маячила перспектива поисков воды. Может быть, в той же колонке. Но никто не мог дать гарантии, что вода там была и теперь.
— Может, наши миротворцы придут, — после долгой мрачной паузы сказал Славик. — Должен же кто-то прийти.
— Или узбеки, — поддакнул Леха.
Я промолчал. Меня сейчас мучила другая мысль.
— Оля, а что делать с телом? Надеюсь, ты не думаешь, что его нужно везти в Германию?
Ее молчание в темноте мне совсем не понравилось. Мне показалось, что она именно так и думала.
— Олечка, это нереально. Он здесь столько не протянет. И сейчас условий для перевозки нет, и боюсь, что очень-очень долго не будет.
— Мне нужно тело, — сказала Хельга жестко, — в Германии. Мой брат застраховал свою жизнь на очень большую сумму.
Даже я слегка обалдел от таких слов. У нее брат погиб, а она…
— Брат уже умер, — ответила она на мои невысказанные мысли. — А деньги мне не помешают.
— Оля, — воскликнул я, — а что, без тела тебе страховки не дадут?
— Я не знаю. Не хотелось бы рисковать.
