— А что Бельгия?
— Умылась Бельгия. Я же говорю, гейропейцы. Бог не фраер — он все видит!
Яблоки были кисловаты и свели мне рот, но это было терпимо. Все лучше, чем мучительная жажда.
Ну, вот и стена. Я хорошо помнил о проволоке и битом стекле на ее вершине. И помнил не только я.
— Слушай, Стас, — сказал Слава. — Давай, может, обойдем. Зайдем через ворота. Смотри, у соседей забор сгорел. Там пройти теперь можно.
— Ну ты и глазастый! Опасно, — ответил я. — Но я подумаю.
Лезть наверх отчаянно не хотелось: опять обдирать пальцы на руках, а теперь еще и на ногах… Я решил рискнуть.
— Хорошо. Пойдем вдоль стены до конца. Потом осмотримся и просочимся через ворота.
Мы очень-очень тихо, очень аккуратно двигались вдоль стены, периодически останавливаясь и прислушиваясь. Где-то не очень далеко от нас снова началась стрельба. Мы замерли. Стрельба стала удаляться, и я немного успокоился. Я достиг угла и убедился, что соседский забор, деревянный, на самом деле сгорел дотла, а нашему — кирпичному — практически ничего не сделалось, не считая того, что он был весь покрыт сажей. Я прислушался, пригляделся. Кругом было тихо. Отдаленная стрельба только подчеркивала это. Я дал знак, и мы бесшумно, как тени, проскользнули через ворота во двор.
Честно говоря, узнать его было трудно. Беседка сгорела, сараи сгорели и развалились, от дома остался только кирпичный остов. Мы осмотрелись.
— С чего начнем? — как-то преувеличенно бодро спросил Славик. — С документов или с подвала?
Чему обрадовался, непонятно.
— Чем копать будешь?
— Чего?
— Чего! Мы ящик под лопату закапывали. Ты его руками надеешься выкопать? А?
— Э-э-э… — промямлил Слава неопределенно.
— А в подвале есть лопаты. Я их там точно видел. А чтобы открыть подвал, нам нужно только найти вход.
— Сущая мелочь, — усмехнулся Леха.
Я тоже усмехнулся:
— Другой альтернативы нет.
Мы остановились перед домом. Вернее, перед тем, что раньше называлось домом. Теперь здесь были только стены, уголь, зола и обломки. Стараясь особенно не шуметь (насколько это вообще было возможно), мы начали поиски, обмениваясь короткими тихими репликами.
— Вот здесь крыльцо. Значит — это кухня. Точно. Вот ножки, кажется, не догорели. Напротив — зал. Ай, опять наступил на что-то! Блин, ногу распорол. — стонал Славик.
— Тихо! Терпи, блин! — откликнулся я.
— Вот тут коридор был… Ой, вот и лестница на чердак. Видно, когда крыша сгорела, она вниз упала. И если здесь был ход наверх… — бормотал Леха.
