— Не волнуйся, — сразу же начинает Анна.
Она говорит как терпеливая, хотя и слегка утомленная старшая сестра. До Камиля доносится настойчивый, лихорадочный голос брата.
— Я все тебе написала…
Анна выговаривает слова гораздо старательнее, чем с Камилем. Она хочет, чтобы ее поняли, но главное — успокоить брата.
— Больше никаких новостей, — добавляет она почти веселым голосом. — И потом, я не одна, тебе не о чем волноваться.
Она поднимает глаза к потолку, косится на Камиля: он страдает, ее Натан!
— Да нет! Послушай, мне нужно на рентген, я тебе перезвоню. Да, я тоже…
Она отключает мобильник и, улыбаясь, протягивает его Камилю. Он старается воспользоваться тем, что их ненадолго оставили наедине. Самое главное:
— Анна… я должен буду заниматься твоим делом. Ты понимаешь?
Она понимает. Отвечает: «Мммм…» — качая головой как болванчик. Это должно означать согласие.
— Ты действительно понимаешь?
Мммм… Мммм… Камиль делает выдох: хорошо бы поаккуратнее. Так нужно для него, для нее, для них обоих.
— Я был несколько тороплив, понимаешь ли… И потом…
Он держит ее руку, поглаживает кончиками пальцев. Его рука меньше, чем ее, но это мужская рука со вздутыми венами. У Камиля очень горячие руки, всегда. Чтобы ее не напугать, ему нужно выбирать, что говорить.
Не говорить: «Налетчика, который тебя избил, зовут Венсан Афнер, он очень агрессивен, он пытался тебя убить и, я уверен, хочет довести дело до конца».
Нужно говорить скорее: «Я здесь, значит ты в безопасности».
Не говорить: «Мое начальство мне не верит, но если я прав, то он просто сумасшедший и ничего не боится». А предпочтительнее: «Мы его быстро найдем, и все будет в порядке». А для этого нужно, чтобы ты нам помогла и опознала его. Если, конечно, можешь.
Не говорить: «У твоей двери будет стоять охранник, но это совершенно бессмысленно, потому что, уверяю тебя, пока этот парень на свободе, ты в опасности. Его ничего не остановит».
Не говорить, что кто-то был у нее в квартире, что украдены документы, что преступники делают все, чтобы ее найти. И даже те возможности, которыми располагает Камиль, в принципе, ничего не дают. В основном, по его вине.
А сказать нужно: «Все будет хорошо, не волнуйся».
— Я знаю…
— Ты поможешь мне, Анна? Поможешь?
Она кивает.
— Не говори никому, что мы знакомы, хорошо?
Анна кивает. Однако в ее взгляде зажигается огонек подозрения. Их как будто накрывает облако неловкости.
— Почему там стоит полицейский?
Она увидела его в коридоре, когда Камиль входил. Он приподнимает брови. Обычно он врет либо со сногсшибательным эффектом, либо неумело, как восьмилетний ребенок. Совсем как человек, для которого не существует нюансов, только плохое и хорошее.
