Я смотрел на лица собеседников, но те оставались спокойными — мои требования для них были понятны. Ладно, продолжим, сейчас вам еще веселее будет.
— Полеты любых летательных аппаратов и их груз на высоту свыше ста километров должны обязательно согласовываться с нашей службой воздушно-космического контроля, в противном случае любой нарушитель будет сбит.
О, а вот это их зацепило. Я обратился к Канарису:
— А вы думаете, адмирал, мы просто так в первую очередь ваш Пенемюнде разгромили?
Берия пристально смотрел на меня непонимающим взглядом. Всё, что я высказал, мягко говоря, противоречило нашим основным договоренностям, но он разумно промолчал, предполагая впоследствии получить разъяснения.
Канарис, выслушав мои требования, опустил голову, анализируя услышанное.
— Я до конца не понял некоторые моменты и однозначного ответа дать не смогу. Мне нужно всё это обсудить с моим руководством. Вы ведь предоставите ваши требования в письменном виде?
— Конечно.
— Хорошо. Еще что-то?
— Нет, этого вполне достаточно, и по каждому пункту я готов дать свои пояснения.
— Вы очень обяжете, Сергей Иванович.
Сейчас, несмотря на его спокойствие и расслабленность, он был крайне напряжен. И он, и Берия прекрасно понимали, что это фактически ультиматум, и нужно срочно исправлять ситуацию.
— Все вышеперечисленные факторы привели к краху нашей цивилизации. Если вы не хотите повторения такого сценария, то вы примете меры и согласитесь на мои условия.
Сделав паузу, я продолжил:
— Господин адмирал, я нисколько не питаю иллюзий относительно и Германии, и Советского Союза, а о САСШ и Англии, где за так называемой демократией стоят крупные финансовые группировки, имеющие многовековую историю, и говорить нечего. Поэтому война в явной и скрытой фазе будет продолжаться постоянно, взаимная подрывная деятельность, финансирование оппозиции и возникновение так называемых локальных конфликтов логично и ожидаемо. Главное — не позволить всему этому перерасти в глобальный конфликт с массовым применением оружия массового поражения. Помимо этого есть так называемая ползущая экспансия.
— Я примерно представляю…
— Нет, господин адмирал, вы плохо это представляете. Вот, например, ваша Германия конца этого века и начала следующего… Из-за так называемой толерантности и веротерпимости и слабо проработанного иммиграционного законодательства страну заполонили турецкие иммигранты, и Берлин, Гамбург и другие города превратились в мусульманские анклавы, где простым немцам нет места. Причем все приезжие живут на социальное пособие, ничего не хотят делать и только требуют всё больших льгот и подачек. Получается, немецкое меньшинство вынуждено кормить огромную толпу нахлебников, которая не признает никаких законов, и при любой попытке это изменить начинаются волнения, переходящие в столкновения со слабенькой полицией, которой разрешено только арестовывать, а чтоб стрелять на поражение — это запрещено. Вот и смотрите: на момент начала Третьей мировой войны Германия на семьдесят процентов уже не принадлежала немцам и становилась радикальным исламским государством. То же самое Франция, Англия, где разнузданные негры избивают белых и кричат, что это их земля.
