Как только она замерла, из колонок донесся протяжный скорбный звук, окутав суеверным страхом всех присутствующих в комнате. Это был надсадный мужской голос, который, казалось, выражал ту же муку, что отразилась на лице Корасон, когда та танцевала.
Не успела Корасон закончить свою партию, как вступил Фелипе. Несколько секунд он повторял движения жены, еще раз доказав аудитории, что этот танец — не простая импровизация, а хорошо отрепетированная постановка. Фелипе вышел в центр — узкие бедра, стройная спина изогнута буквой S. Фелипе тут же принял эффектную позу и стал вращаться, отбивая серию тяжелых шагов. Стук металла по дереву отражался от зеркальных стен. Его движения были даже более чувственными, чем у Корасон, и явно более кокетливыми. Казалось, он флиртует с классом, его руки гуляли по телу вверх-вниз, он из стороны в сторону вращал бедрами. Соня остолбенела.
Будто соревнуясь с Корасон, он продемонстрировал еще более сложную последовательность шагов, каждый раз каким-то чудом возвращаясь на одно и то же место; топот шагов заглушал музыку. Страсть танца была непередаваема, казалось, она шла из ниоткуда.
Фелипе замер — глаза подняты к потолку, одна рука за спиной, другая лежит на груди — истинная поза надменности. Откуда-то сзади кто-то тихо произнес: «Оле!» Оказалось, что это была Корасон, даже ее тронул танец мужа, его полное погружение во фламенко. Повисла тишина.
Спустя пару мгновений Мэгги прервала молчание восторженными аплодисментами. Остальные ученики хлопали с меньшим энтузиазмом.
Фелипе улыбнулся, с лица исчезла надменность. Корасон вышла вперед и спросила, сверкнув пожелтевшими зубами:
— Фламенко? Завтра? Хотите?
Некоторые студентки-норвежки, немного обескураженные таким откровенным проявлением чувств, стали перешептываться; платные партнеры принялись поглядывать на часы: скоро ли закончится оплаченное время? Перерабатывать они не собирались.
— Да, — ответила Мэгги. — Я хочу.
Соне стало неловко. Фламенко настолько отличался от сальсы, от того, что она видела за последние двенадцать часов! Это не просто танец, это состояние души. Сальса — беззаботный способ выразить эмоции, к тому же они ведь приехали учиться именно сальсе.
В комнате остались они одни — все уже ушли. Соне необходимо было выйти на свежий воздух.
— Adiós[13], — сказала Корасон, поднимая с пола сумку. — Hasta luego[14].
