— Мы им покажем, — сказал он громко, качнув головой в сторону трибуны.
— Чего покажем-то? — вполголоса спросил Гончаренко.
— Да покажем, как нашего брата опутывать… Все за войну стоят, в тылу-то воевать нетрудно. Шли бы сами да воевали, а мы отвоевались уж… Будет.
Гончаренко даже вспыхнул весь от радости.
— Друг, скажи, за что же мы, то есть солдаты, воевали? Вот растолкуй по порядку мне. А?
— А ты не знаешь, то-то и оно-то. Эх, брат ты мой, поговорить с тобой надо. Обязательно. Да некогда сейчас. Я, как партейный эсер, значит, за крестьянство и вообще за трудящихся — беру тебя, словом, в политику. Ты запомни только мою фамилию: Удойкин, Поликарп Ермилыч. Я в запасном дивизионе наводчик. Вот приходи и поговорим. И за что воевали, узнаешь. И все узнаешь. Я, брат, все знаю.
— Да ты сейчас скажи, дорогой Поликарп Ермилович. Очень разодолжишь.
— Как можно сразу? Ты, брат, капитализму знаешь?
— Нет, — чистосердечно сознался Гончаренко.
— А социализму?
— Тоже нет.
— Ну, вот видишь. А там еще есть империализм и милитаризм и программа насчет партии рабоче-крестьянского классу. Сразу, брат, не ответишь. А одним словом, по-простому — по глупости нашей да темноте воевали. Вот и приходи. Все и разъясню. А теперь некогда. Вон, видишь, золотопогонники идут в президиум. По ступенькам карабкаются. Сейчас речи закатывать будут — за свободу для них и за войну для нас. Вот ты слушай да вникай. Гляди в корень.
Гончаренко, силясь понять смысл слов своего нового знакомого, только вздохнул. Пока что удовлетворительного ответа он не получил.
Между тем на трибуну взошло около пятнадцати человек, главным образом военных. Были в числе их семь офицеров, пятеро солдат и трое штатских. Прозвонил колокольчик. Тысячеголовая, многоречивая солдатская масса, заполнявшая до отказу двор, постепенно замолкла.
Открыл митинг начальник госпиталя, немного заикающийся офицер в английских баках.
— Господа солдаты и офицеры, — начал он. — От имени местных отделов конституционно-демократической, народно-социалистической, социал-революционной и социал-демократической партии митинг, посвященный задачам нашей великой свободной России в военном и других вопросах, объявляю открытым. Слово имеет член конституционно-демократической партии врач-ординатор нашего госпиталя, господин Законников.
Из толпы членов президиума выдвинулся вперед хорошо известный Гончаренко седобородый, нервный старик-доктор, лечивший его все время.
— Господа, — начал говорить оратор. — Мы, граждане новой, свободной России, должны дать себе ясный отчет в том, что совершилось и совершается вокруг нас, чтобы быть действительными защитниками нашей свободы и новой России.
