— В пирамиде главное соотношение фундамента и вершины. Все остальное — нефункциональная мишура. Власти всегда хотели скрыть от народа истинное предназначение объектов, — уверенно произнес незнакомец и поглядел на Крючкова таким пронизывающим взглядом, что у Павла закружилась голова.
— Вы так думаете? — спросил каким-то не своим голосом Павел и, чтобы прийти в себя, несколько раз громко кашлянул.
— Я знаю, — сообщил незнакомец. — Их форма и место расположения были выверены колдунами. Да-да — колдунами. Их работа была засекречена в СССР. Эти высотки строились как приемники-передатчики сверхтонкого импульса. Точкой силы выступала кремлевская колокольня Ивана Великого, на которую в определенное время поднимался генеральный секретарь. Находясь в специально воссозданном энергетическом поле, он мог получать информацию от могущественных инопланетных оракулов и корректировать экономический и политический курс всей страны. Но все пошло прахом. Не была возведена основная — восьмая высотка, коммунизм так и не был построен, СССР развалился. Пирамиды, кроме здания университета, теперь не работают. — Незнакомец помолчал и мрачно добавил: — Всему виной тщательно завуалированный внутренний враг. Я должен был раскрыть заговор, вывести на чистую воду вредителей. И меня предали. Ударили в спину. — На этих словах странный рассказчик снова пронзил Крючкова своим гипнотическим взглядом. — Я вижу, вы свой человек. — Он протянул руку. — Лев Троцкий — резидент управления двенадцать-бис ГРУ.
— Павел Крючков, — сказал Павел, пожал крепкую, словно гранитную, руку и хотел было уточнить имя. Собеседник опередил Павла:
— Лев Троцкий. Меня так зовут. У вас есть другие вопросы?
— А если бы эти враги не помешали строительству, вышло бы лучше? — спросил, не скрывая иронии, Павел.
Троцкий ткнул пальцем в плакат на теле Крючкова:
— Разве не видно, что нас продали по дешевке. Растоптали все светлое. Наши ракеты первые вырвались в космос. Наша промышленность легко могла состязаться с Америкой.
А теперь? Посмотрите, во что превратились страна и народ. Посмотрите же на себя. Ответьте, что значит жить на вокзале? Носить на себе и внутри себя это… Наверно, считаете, что речь о временной жертве, но это и есть ваше будущее.
— Я не знаю. Никогда не думал об этом, — чистосердечно признался Крючков.
— Для того чтобы осознать, достаточно честно, без страха, без смятения заглянуть в свою душу. Ее вы еще не продали, верно? Я обязательно разыщу вас.
