Я переступил порог с трепетом во всем теле, ожидая нечто необыкновенного. Однако помещение хоть и просторное, уходящее вдаль, но вдоль стен обычные столы, перемежающиеся огромными сундуками. Кое-где некие экспонаты развешаны просто на стенах, но чаще лежат в беспорядке, как показалось, на столах.
Кардинал остро взглянул на мое несколько разочарованное лицо:
— Как себя чувствуете?
— Ожидал нечто более, — признался я.
— А оказалось менее?
— И весьма, — уточнил я. — Даже в какой-то мере зело. Хотя и обло.
Он тяжело вздохнул:
— Великие вещи, как и великие люди, не кричат о себе и не стараются выделиться чем-то внешне. Видите вон на столе охотничий рог? В него не протрубить достаточно громко, не так ли?.. Однако один его звук обрушил стены Иерихона. Рядом простой вроде бы камень, но в нем страшная сила, ибо им совершено первое убийство на земле, когда Каин приревновал своего брата… А вон тот камень впитал кровь последних защитников крепости Моссад, когда они убили свои семьи и покончили с собой, чтобы не быть римскими рабами…
Я перевел дыхание, спросил уже другим тоном:
— А вон то собрание посохов?.. Что-то вот тот кажется странно знакомым.
— Только один? — спросил он тихо и с почтением. — Это посохи и жезлы, что тогда были тоже посохами, пророка Моисея, Авраама, Аарона, Елисея, Иеремии, Иезекииля и десятков других великих, что бродили по древним землям и страстными проповедями не давали угаснуть искре божьей в людских душах…
— У меня уже озноб по шкуре, — признался я.
Он кивнул, на хмуром лице отразилось смутное удовлетворение.
— Я вообще упал в обморок, — проговорил он, — когда впервые все это увидел.
— Ой, — сказал я льстиво, — вы тонкая натура!
Он сообщил с некоторой похвальбой, лесть нравится всем:
— Семь лет ушло, пока переписал… Пойдемте, вам нужно что-то выбрать.
— Выбрать, — ответил я, — а можно возьму все?
Он впервые улыбнулся:
— Понимаю, понимаю такое желание.
— Да у меня прозвище такое, — объяснил я виновато. — Ричард Загребущие Руки. Или короче — Ричард Загребущий. Можно проще — Загребун.
Он не отвечал, а я шел следом, то и дело задерживаясь, не в силах оторвать взгляд то от лука Нимрода, стрелой из которого тот достал небо так, что обратно вернулась в крови, то от меча Иисуса Навина, с виду куда уж простого и слишком короткого, чтобы мог сойти даже за одинарный…
